— Тогда слушай внимательно. Наиболее часто применяющиеся умения контроля работают в строго определенной плоскости и фиксируют тех, у кого имеются умения вроде защитного покрова, не за конечности, а именно за него. Пополнять защиту в такой ситуации — полный и законченный идиотизм. Куда логичнее ее сбросить и в то же самое мгновение уйти стремительным рывком в направлении, перпендикулярном плоскости захвата. Но есть нюанс: если между сбросом и уходом будет сколь-либо значимый временной зазор, то ты, наоборот, подставишься. Причем в разы сильнее, чем тогда, когда вляпалась в замедлялку.
В тот момент, когда я описывал алгоритм сброса контроля, у напарницы округлились глаза. А после того, как замолчал, в них появился нездоровый фанатизм:
— Поняла. Отработаю до автоматизма! И огромное тебе спасибо!!!
— Только учти, что в этой связке должно быть четыре умения: сброс, рывок, активация и второй рывок. В сторону от прежней траектории. И еще: без продвинутого разгона сознания не сработают даже первые два. А теперь, когда ты уяснила задачу номер один на эту неделю, предлагаю вспомнить об ужине.
— Одного ужина мне будет мало! — предупредила девушка, вскакивая на ноги, и нахально усмехнулась: — В моих планах есть еще помощь в растопке бани, несколько о-о-очень долгих заходов в парилку, прыжки в ночное озеро и целительский массаж затылка…
Глава 7
14 ноября 2512 по ЕГК.
…Спонтанно принятое решение «на всякий случай» выйти в обратный путь не четырнадцатого рано утром, а тринадцатого в ночь, оказалось верным: если по дороге от места высадки до заимки мы нарывались на зверье всего дважды, и оба раза — на одиночное, то в этот раз пришлось порубиться с тремя волчьими стаями, стадом кабанов, медведицей с медвежатами,
сбрендившим лосем,
двумя лесными кошками и так далее. К сожалению, далеко не из всех таких схваток удавалось выйти целыми и невредимыми: только мое марево продавливали раз двенадцать-четырнадцать и раз пять ловили между рывками, а Ольге доставалось значительно больше. Так что уже к трем часам ночи наши комбинезоны потеряли товарный вид, а дохленьким регенерациям подвалило работы. Да, мелкой — заращивать ранки от магических умений, достававших после пробития марев и потому существенно ослабленных, царапин от когтей, колючих побегов, цепких корней и моей ледяной вьюги — но ее было многовато. А ведь блокировки запахов работали, как часы, и нас, в основном, находили по следам или замечая силуэты, «подчеркиваемые» непрекращающимся дождем.
К этому времени я преисполнился к Кольцовой нешуточным уважением — напарница, вынужденная рубиться ни на жизнь, а на смерть в непривычных условиях, так ни разу и не запаниковала. Хотя иные ситуации пугали даже меня. А еще эта девушка регулярно и на удивление спокойно сбрасывала контроль, постоянно перемещалась и — что самое главное — как-то умудрялась не только слышать мои команды, но и реагировать на них. Причем реагировать бездумно и без каких-либо колебаний даже тогда, когда они казались сумасшедшими или идиотскими. Впрочем, она убедилась в их рациональности после первого же прорыва сквозь мою вьюгу: да, этот навык практически продавил марево, зато позволил сбросить с хвоста четырех крупных волков и, заодно, добавил девушке уверенности в том, что я подаю команды не просто так.
Я тоже делал выводы. Моментами чертовски приятные. К примеру, во время схватки с самой крупной стаей волков по достоинству оценил боевую эффективность связки туман — разряд и решил, что даже на нынешнем уровне прокачки она неплохо заменяет наступательные гранаты. А во время боя со стадом кабанов понял, что воздушные лезвия уже наносят урон, сопоставимый с уроном от обычных игл.
Кстати, в промежутке времени между четвертью второго и началом четвертого ночи я несколько раз порывался забить на конспирацию, достать из рюкзака игольник и гранаты. Но мгновенно пробуждавшаяся паранойя не позволяла делать глупости, и я продолжал рисковать сразу двумя жизнями. А потом групповые нападения сменились одиночными и стали заметно реже, и это желание пропало само собой. Вернее, уступило место накапливающейся моральной усталости и… удовлетворению как собой-любимым, так и своей напарницей. Видимо, поэтому, вывалившись на берег Мрачного