Что самое забавное, виртуальная помощница добавляла моим действиям реализма, копируя вносимые изменения на экран ИРЦ, но в режиме эмуляции. А в самом конце «экспериментов» даже заставила машину сообщить, что все они приняты. Тут телефон отправился в карман, а я «с чувством выполненного долга» уперся затылком в подголовник и задремал. Вернее, провалился в сон. Причем настолько глубокий, что не сразу отреагировал на предупреждение Дайны о том, что мы вот-вот подъедем к «Березке», а потом все никак не мог настроиться на действие. Слава богу, в какой-то момент сознание, измученное тремя сутками бодрствования, все-таки вернулось в реальность, и я разбудил напарницу…
…В гостиницу вернулись через окно. Правда, не без труда, так как рывок Кольцовой был еще коротковат. Но, в конечном итоге, проблема была решена, и я, уступив даме почетное право первой оккупировать ванную, вдруг понял, что своей очереди не дождусь. Поэтому быстренько забежал в туалет, затем нашел спальню, кое-как разделся, рухнул на кровать и отключился.
Не знаю, сколько времени я отсыпался бы в «естественных условиях», но в пять с минутами вечера меня разбудил неугомонный БИУС и сообщил, что пора приходить в сознание. Ибо игнорирование такого количества звонков Петра Докукина может быть сочтено демонстрацией обиды. Выяснять, какое количество вызовов я уже «проигнорировал», не было ни сил, ни желания, но я все-таки заставил себя вопросительно выгнуть бровь. И получил чертовски информативный ответ:
— Трезвонит с тринадцати ноль-ноль каждые полчаса. А сейчас, между прочим, семнадцать десять!
Тут у меня включилась голова, и я выгнул бровь еще дважды. Ибо глаза еще не открылись, а память отказывалась напоминать, закрыл я за собой дверь спальни или нет. Как и следовало ожидать, Дайна врубилась в суть и этого вопроса:
— Автоответчик включен, а сообщение, проигрываемое им, предельно понятно объясняет причину твоего настолько долгого сна. Но парень, судя по голосу, пребывает в напряжении. В общем, беги принимать холодный душ и займись, наконец, делом!
С «беги» у меня не сложилось — я с огромным трудом поднял свою тушку с кровати, влез в штаны и, поленившись нагибаться за рубашкой, валявшейся не на кресле, а рядом с ним,
поплелся искать ванную комнату. Несмотря на то, что глаза, вроде бы, были открыты, Кольцову заметил только после того, как она пожелала мне доброго дня. Зато, ответив ей тем же, я вдруг вспомнил, что эта особа пережила два очень серьезных стресса, дал по тормозам и спросил, как она.
Напарница выразительно оглядела гостиную, но тут я затупил. И смог сказать, что номер чист, только после соответствующей подсказки незримой свидетельницы нашей беседы. Тут Ольга и разговорилась:
— Как ни странно, очень даже неплохо. Да, первые часа три-четыре мне снились кошмары, зато потом дурные сны как отрезало. А ближе к полудню я проснулась полной сил и желания жить. Скажу больше: убедившись в том, что ты спишь, как убитый, я залезла в ванну, провалялась в ней почти два часа, а потом перепробовала все средства по уходу за телом, которые там были. А этим делом я не увлекалась даже в последних классах школы!
— Это ты сейчас завуалированно пре-едупреждаешь меня о том, что вот-вот торпедируешь наш бюджет сумасшедшими тратами на такие средства?
— Не думаю, что это в принципе возможно, но постараться — постараюсь! — нахально заявила она и улыбнулась.
— Не уверен, что замечу разницу, ибо ты и так выглядишь божественно, но о-обязательно похвалю… — «предельно серьезно» пообещал я, подмигнул зардевшейся красотке и поплелся дальше. Ибо организм внезапно напомнил, что сон был слишком долгим, и потребовал шевелиться энергичнее.
Приводил себя в порядок намного быстрее, чем хотелось бы, ибо Дайна, отслеживавшая ход времени, то и дело сообщала, сколько минут осталось до очередного звонка Докукина-младшего. В результате уложился в семнадцать минут и повесил полотенце на держатель за считанные мгновения до начала вибрации телефона.
Вежливое, но несколько «скомканное» приветствие Петра Сергеевича выслушал предельно внимательно, ответил аналогичным и сообщил, что не принял предыдущие звонки, так как пытался выспаться после десятисуточного рейда по Пятну.
Слово «десятисуточный» заставило парня включить голову, виновато засопеть и попросить прощения за настойчивость. Впрочем, сбрасывать вызов он не стал, ибо, как выяснилось, пообещал деду убедить меня приехать в их поместье.