Выбрать главу

Генерал не спал. Глаза его были открыты. Но не на красавицу-супругу был направлен его взгляд, а устремлен в потолок. Господи, да пылали ли эти глаза когда-нибудь тем огнем страсти, который так согревал юную супругу? Наверное, княгиня так и казнилась бы до утра бессонной мукой. Но вдруг ей показалось, что ветвь вишневого дерева, стоявшего под окном, закачалась, скрипнула и просела под тяжестью вскарабкавшегося на нее человека. Во всяком случае, четкая тень, которую бросала эта ветка от выглянувшей недавно луны, вдруг дрогнула и переместилась из верхнего угла стены в нижний. Что бы это могло быть?

- Неужели...

Ужас объял княгиню. Она почувствовала, как поползли мурашки по обнаженным плечам и озноб охватил все тело.

- Закричать? А если это просто привиделось? Если ночная птица уселась на край ветки?

Княгиня попыталась шевельнуться, но ноги отказывались служить ей.

- Переполошить людей... Выставить себя перепуганной клушей... Раздосадовать супруга, которому и так несладко? Нет. Нет.

Мало ли что привидится в ночной час...

Между тем, ветвь скрипнула еще раз - и теперь сомнений не было. Метнулась тень, и человек в чохе, с кинжалом у пояса легко шагнул через подоконник в комнату.

Генерал-губернатор хрипло вскрикнул и сел в постели. Ему тоже показалось было, что он видит страшный сон, что бредит наяву. Но ночной нежданный гость выкрутил фитилек лампады, сразу стало светлее, и сомнений уже не было. Губернаторскую чету настиг пресловутый разбойник Гачаг Наби, вот его знаменитый дагестанский кинжал покачивается у пояса, нетерпеливо дожидаясь своей минуты.

- Кто вы? - голос генерал-губернатора прерывался. Он повторил:

- Кто вы?

- Гачаг Наби! - ответил спокойно пришелец и голос его показался князю знакомым.

- Ты не ждал меня, генерал?

- Зачем ты пришел?

Гачаг улыбнулся.

- Ограбить губернатора. Вот сейчас заберу самое дорогое и уйду...

- Бери, что хочешь...

Гачаг улыбнулся снова:

- Не пожалеть бы вам об этом, господин!

Генерала била крупная дрожь.

Между тем незванный гость бесцеремонно шарил по комнате, рылся в бумагах, сложенных на столике аккуратной пачкой, заглянул и в ящики. Но драгоценности княгини Клавдии и пухлая стопка банкнот оставили его совершенно равнодушным. Губернаторская чета, парализованная страхом никак не могла поверить, что все это происходит наяву, а не в дурном сне.

- Скажи, что тебе нужно? - произнес, наконец, губернатор.- Что ищешь?

- А ничего,- отозвался мнимый Гачаг Наби почти весело.- Я и так, не глядя, знал, что нужно похитить из этого дома. Мне искать ничего не надо... Просто смотрю, как живут царские слуги.

- Ну, так забирай, за чем пришел, и уходи,- продолжал губернатор, постепенно приходя в себя и начиная думать, что с простачком-грабителем, возможно, удастся договориться и сойтись на малом.

- За женой твоей я пришел, генерал!

И новая волна паники охватила князя. А Клавдия Петровна не промолвила ни единого слова, но глаза ее широко раскрылись. И их голубое сияние было видно даже в полумраке темной комнаты.

- Да, да, заберу твою златокосую красавицу и увезу ее к себе, в горы...

- З-з-зачем она тебе?

Гачаг широко улыбнулся.

- Ну, это уже не твоя забота, генерал.

- Но это бесчеловечно!

- А посадить в тюрьму Хаджар Ханали-кызы, именуемую "орлицей Кавказа" и держать ее там в оковах, это по-человечески? Это по-мужски? Уж кто бы говорил, генерал!

- Но я велел, чтобы с ней там хорошо обращались...

- И именно поэтому ее попытались отравить?

- Не может быть!

- Может быть, господин губернатор, может быть. Больше скажу - так и было. Только мудрость Хаджар и преданность ее друзей упасли несчастную от гибели.

- Послушай, Гачаг, я не знал этого, клянусь господом. Давай договоримся ты уходишь отсюда с миром, а я завтра же с утра отпускаю Хаджар на все четыре стороны. Милуйся с ней, сколько тебе захочется, только уезжай отсюда, из Зангезура... Договорились?

- Почему ж ты раньше не попробовал договориться со мной, мой господин? Теперь, пожалуй, поздно...

- Нет, нет, сейчас самое время договариваться. Не забывай, дом охраняют, и стоит мне только крикнуть, как тотчас же сюда прибежит охрана. А с казаками, сам знаешь, шутки плохи.

Гачаг улыбнулся снова, еще шире прежнего.

- Во-первых, генерал не только не крикнет, но и слова не вымолвит без моего разрешения. Потому что мой острый дагестанский кинжал куда быстрее, чем самый расторопный слуга губернатора. Во-вторых - ваш дом окружен.

- Не может быть! Кем же?

- Моими друзьями.

- Гачаг говорит о грузинских бродягах?

- Ого! У генерал-губернатора осведомители едят хлеб не даром. Да, и грузинскими друзьями, и русскими, и армянскими. Но при этом надо сказать, в первую очередь, зангезурскими удальцами, с которыми я пойду хоть на край света!

Генерал-губернатор размышлял долю секунды. Вновь решил попробовать поторговаться.

- Ну, а если я все же выпущу из тюрьмы "кавказскую орлицу"?

Гачаг присвистнул.

- Поздно! Ее там уже нет. Пташка вырвалась на волю и теперь кружит высоко в небе!

- Не может быть... Где доказательства...

Ночной гость чуть помедлил.

- Хочешь доказательства? Вот они!

И, тряхнув головой, он снял каракулевую папаху. Пышные черные волосы волной легли на плечи.

- Хаджар!!!

- Вы же сказали мне, генерал, что мы обязательно еще встретимся! Вот и встретились. Но вы, кажется, не рады?

Грудь Хаджар ходила под напором ярости и праведного гнева.

Она медленно потянула из ножен острый клинок... И не миновать бы генералу смерти, если бы Клавдия, наслышанная об обычаях горцев, не сорвала в ту же минуту с головы шелковый платок, с которым никогда не расставалась и не бросила его перед гачагом...

Хаджар вложила безропотно кинжал в ножны. Нарушать заветы отцов? Нет, это ей не по душе.

Она подняла платок и протянула его княгине.

- Твое счастье, женщина, что ты не потеряла головы в этот решающий час. Тебе я отдаю жизнь твоего почтенного старца, за которую минуту тому назад самый щедрый гуляка не дал бы и копейки.

- Чем мне тебя одарить? - тихо спросила княгиня Клавдия.- Все, что у меня есть - все твое... Хочешь, возьми платья из Парижа, хочешь, бирюзу, привезенную из Ирана, хочешь - жемчуг с берегов Красного моря?

Но Хаджар ей ничего не ответила. Она вскочила на подоконник, тронула рукой тонкую ветку - и исчезла.

Только сейчас холодный пот прошиб генерал-губернатора. Да было ли все это наяву?

Тихо было в доме. Тихо и на темной улице. Спал город, спали деревья, спали вершины гор, омытые серебристыми потоками мягкого лунного света. Иногда разве взлает где-нибудь худая дворовая собака, которой приснилась добрая кость... Или конь заржет коротко, мотнув большой умной головой. И снова - все тихо.

Но тишине не суждено было длиться.

Незадолго до рассвета вдруг загорелся, запылал костер на вершине горы, поднимающейся над Гёрусом. А за ним другой, третий, десятый... Весь склон был в огнях!

А пробуждавшийся город вдруг разом поднялся на ноги, потому что в горах загрохотали выстрелы.

- Кто стреляет? - гадали полураздетые горожане, выскочившие во дворы и за ворота. И только потом догадались, что к чему, потому что, если прислушаться, чуткое ухо улавливало приветственные клики.

Просто удальцы в горах празднуют свою победу, которая состоялась и без сражения. Это поняли все - кто с радостью, кто с явным разочарованием.

Что делать? На всех не угодишь.

Стрельба была услышана и в губернаторской опочивальне. Как безумный, в одном исподнем выскочил генерал на балкон, и зрелище мерцающих огней окончательно затуманило его бесконечно утомленный мозг.

- Тушите! - закричал он истошно.- Тушите! Скорее! Срочно! Тушите этот огонь, пока он не объял всю великую империю! Пока он не спалил дом, в котором мы живем! Гасите это красное пламя!

Но - что кричать? Поздно...

КОНЕЦ

1 То есть губернатором, (разг.)