Захар понурил голову. Баташов с минуту сверлил взглядом Захара, но вдруг сменил гнев на милость.
– Впредь, настроение масс отслеживай особо. Любые недовольства должны пресекаться в корне. А условия, создающие недовольства, устраняться. Меня всегда держи в курсе, как и что. Понял? Вот и добре. Повысь жалование в половину. Какие нужны бумаги, на подпись. Людям объясни, зачинщики, будут наказаны. И наказаны не за то, что просили, а за то, что смуту сеяли. Есть какие недовольства, мы решим все, но шатать дисциплину я не позволю. Сам то понял? Вот и доведи до людей.– Баташов встал, вышел из – за стола.
– Ладно. Где Лукьян?– они вышли из кабинета. За дверью, с собачей покорностью, ждал Лукьян.
– Лукьяшка. Смутьянов выпороть на площади. Каждому по двадцать палок. Что объяснить народу. Захар знает, а я домой поехал.
Он оставил их и вышел на крыльцо. Экипаж стоял в ожидании. Он вскочил в карету, отобрал вожжи у возницы.
– Дай, я сам. Но – о – о, залетные! – он взмахнул кнутом и стоя, во весь опор помчался к дому. Возница еле успел усесться сзади, чуть не слетев на скорости на дорогу.
Дома Баташов еще раз проанализировал свои действия и убедился в их правильности. К вечеру в центре площади села, были вкопаны столбы и к ним привязаны зачинщики. По окончании рабочего дня, когда люди возвращались с работы, была проведена экзекуция с разъяснениями барского решения.
Люди в страхе разошлись по домам. Но одна приятная мысль, все же согревала, зарплату повысили в половину. Для рабочих это была существенная прибавка.
Через неделю, после стачки на заводе, к родовому имению Баташовых, подкатила пара гнедых с тарантасом. Из него вылез угрюмый Стариков и направился к дому.
Его провели к хозяину. Баташов был в своем кабинете.
– А-а. Андрей Михайлович, проходи, милости просим.– поприветствовал купца магнат. Они присели, помолчали.
– Может чаю?– предложил Баташов.
– Нет, спасибо. Я вот тут…В общем, первого, как и договаривались, ждем сватов.– пряча глаза, сказал Стариков.– Все препятствия улажены.
– Хорошую новость привез. Тезка. Хорошую. А Наталья Андреевна, как отнеслась? – проверяя спросил Баташов.
– Как, как. Сам наверно догадался. Помолвку разорвали, так что ты теперь, смотри. Обратного ходу у тебя нет.
– Не боись, Андрей Михайлович. Я ж все это прекрасно понимаю. Ладно, когда смогу увидеть невесту?
Андрей Михайлович в беспокойстве посмотрел на магната.
– Пришлешь сватов, увидишь. А раньше то зачем. – Баташов фыркнул.
– Постой. Я ж должен хоть познакомиться с ней. Видел-то лишь мгновенье. Давай завтра?
Стариков с мгновение подумал.
– Давай.– нехотя ответил купец.– Только в первой половине дня. Я завтра еду в Касимов по делам, можем разъехаться.
– Добре. Давай о делах. Я тебе составлю рекомендательное письмо в Петербург, моему другу. В ассигнационный банк, графу Шувалову Андрею Петровичу. Будешь моим торговым представителем, как договаривались. Он тебе выдаст ссуду на закупку руды на Урале. На этот сезон мне еще хватит, а вот будущий еще не оплачен. Вся цепочка налажена. Оплатишь все, да бумаги подпишешь. Ну как, потянешь? – Баташов взглянул на сомневающегося Старикова. Тот подумал немного и согласился.
– Ну вот и хорошо. Завтра жди в гости.– они попрощались.
Стариков сел в свой тарантас и отбыл к себе в имение. Баташов еще долго стоял у окна, глядя в след удаляющееся бричке, о чем то размышлял. Затем прошел в покои матери, тихонько постучал.
– Кто там?– ответили из – за двери.
– Я мама.
– Зайди сын.
Баташов вошел, прикрыв за собой дверь. Наталья Николаевна оторвалась от рукоделия, глядя мудрым, но грустным взглядом на сына. Андрей подошел к матери, пал перед ней, уткнувшись в ее колени.
– Мама! Ты просила меня поспешить с внуками.
– Да.
– Я нашел суженую свою.– он отнял свое лицо от колен.
– Господи, неужели! И так быстро. И кто она?
– Дочь соседа, Стариковых.
– Купца Старикова? Она уже подросла… вот уж не думала я, что когда-то, в прошлом пигалица, станет мне невесткою. А ты уверен в выборе своем? Ведь брак, это не на месяц. На всю жизнь. А она что?
– На первое июня зовут сватов, мама.
– Уже? Господи…– заволновалась Наталья Николаевна.– А свадьбу что-ж…
– На осень мама, на сентябрь. Поедут сватья, обговорят все.
– Ну и ладно, ну и хорошо. А то уж я переживала…