Легким, почти юношеским шагом командир экспедиции взбежал по крутым пролетам трапов, соединяющих стапель-палубу с вершиной башни. Немного задыхаясь, Андросов следовал за ним.
В дощатой рубке ждал у аппарата радист.
— Вызовите капитана «Прончищева», — приказал Сливин.
Андросов остановился у флага, вьющегося на башне. Глянул на очертания ледокола, на «Пингвин», еще не соединенный тросами с «Прончищевым»… Стал всматриваться в линию береговых скал.
Кайма прибоя вставала у подножия скал островка Скумкам. Башня маяка казалась неподвижным гребнем взметнувшейся в воздух волны… Не было видно ни шлюпки, ни каких-либо признаков жизни на островке. Но вот от береговых складок что-то двинулось, стало отдаляться от линии прибоя. Шлюпка возвращалась на док.
— Капитан «Прончищева» на аппарате, — доложил из рубки радист.
Начальник экспедиции взял переговорную трубку.
— Сливин говорит. Сергей Севастьянович, в доке, к счастью, повреждение небольшое. Снимемся с якорей, как только заведем буксиры на «Пингвин». Сейчас возвращаюсь на ледокол, прошу начать подготовку к заводке. Как поняли меня? Перехожу на прием.
Он отпустил рычаг трубки, слушал, что говорит Потапов. Вновь надавил рычаг.
— Понял вас, Сергей Севастьянович.
Отдал трубку радисту, вышел из рубки. Озабоченно глянул на Андросова.
— Верно говорит народ, несчастье никогда не приходит одно. Боцман Птицын слег. Ходить не может. Сейчас уточним: если взять на «Прончищев» Агеева, справятся здесь без него? А мичман служил раньше на ледоколах, знает их якорные и швартовые устройства…
— Я уже уточнял — справятся без Агеева здесь… А что Птицын сляжет — нужно было ожидать, — сказал Андросов. — У него серьезный ушиб. Во время аварии, при первом возбуждении, может быть, и боли-то он не почувствовал, а потом ушиб себя показал… Мичман Агеев умеет передавать свой опыт, за время похода воспитал сплоченный коллектив. Если прикажете перейти мичману на ледокол, его здесь заменит боцман Ромашкин.
— А вон и шлюпка подходит. Быстро обернулись, — сказал Сливин,
Они спустились по трапам. Парус на шлюпке был уже спущен, вельбот точно, в притирку подходил к понтонам. Олсен первый поднялся на палубу дока.
Норвежский лоцман весь трепетал от сдерживаемого возмущения.
— Ну, товарищ Олсен, что там на маяке? — спросил Сливин.
— Там на маяке… — Олсен вскинул старческие смятенные глаза. — Там на маяке сделано большое преступление. Там рыбаки очень напуганы. Ловили треску, остались ночевать на острове из-за тумана. Ночью увидели, что погас свет, пришли на маяк… Старший среди них — Гельмар Верле, почитаемый в округе человек, очень удивлен, рассержен…
По мере того как Олсен говорил, Андросов вполголоса переводил его слова столпившимся вокруг морякам.
— Они понимают, что значит маячный огонь в такую непогоду, — говорил лоцман. — Когда бежали на маяк, увидели — в море зажегся другой свет. Смотритель и его помощник лежали без чувств, а наверху был другой человек, преступник.
Олсен обвел взглядом стоящих вокруг старшин и матросов.
— Это хорошо, что меня слушают все. Об этом должен узнать весь мир. Рыбаки говорят: вчера вечером видели вблизи острова подводную лодку… А когда пришли на маяк, человек, потушивший фонарь, стоял на вершине башни, смотрел на море в бинокль. Его хотели схватить рыбаки, но он выстрелил, ранил в руку одного молодого парня, сбил с ног двух других, убежал… Когда рассвело, рыбаки осмотрели остров, но никого не нашли…
— Так он и стал бы их ждать! — сказал Агеев. — Ясно — на подлодку ушел… Разрешите вопрос задать? — шагнул он вперед, когда замолчал Олсен.
— Спрашивайте! — сказал Сливин.
— Мы, товарищ капитан первого ранга, как было приказано, на берег не сходили, не могли с теми норвегами поговорить. А хорошо бы узнать — какой он с виду, диверсант этот. В морской форме или нет? Чем, так сказать, выделялся?
Андросов перевел слова Агеева. Лоцман коротко ответил.
— Нет, он не был в морской форме… — переводил Андросов, и мичман понимающе кивнул. — Был он одет, как рыбак… Наружность невидная… Лица его не запомнили. Говорят, был невысокого роста, но сильный. Потому и не смогли они его задержать, что не ожидали в нем такой силы.
Мичман кивнул снова. Слегка наклонив голову, Сливин слушал, что говорит, обращаясь к нему, Олсен.
— Нет, товарищ Олсен, мы не будем ждать результатов расследования, — сказал наконец Сливин. — Это дело местных властей, а когда еще они доберутся до маяка. Конечно, доложим кому полагается, но пока наша задача — скорей закончить буксировку.