А. В. Лутц Бассман принадлежал к коллективу из семи авторов, которые подписались под манифестом «Постэкзотизм в десяти уроках. Урок одиннадцатый». В тот период моей издательской жизни нельзя было требовать от «Галлимара» большего, они и так блестяще исполнили свою роль, согласившись, например, в книге «Вид на оссуарий» сделать три титульных листа и на каждом указать в качестве авторов Антуана Володина, Марию Самарканд и Жана Власенко. Но тогда мои персонажи еще не обладали полноправным издательским статусом независимых авторов, которыми они являются сегодня. Лутц Бассман завоевал писательскую независимость текстами «Тюремные хайку» и «С монахами-воинами». Я не мог подписать эти книги своим именем. Его стиль повествования слишком жесткий. Если бы я писал «С монахами-воинами», я бы работал с текстом иначе. Для Бассмана характерно нежелание смягчать ситуацию. В тексте «Орлы смердят» очень заметна страсть к насилию. А также применяются излюбленные нарративные техники Бассмана: повторение сцен, которые заполняют пустоту, достраивают друг друга, повествуя об одном и том же, но с разночтениями, — и этот факт смущает читателей, производит впечатление «дежавю».
А. А. Когда Лутца Бассмана напечатали в «Вердье» два года назад, вы отказались говорить от его имени. Чего вы боялись? Быть обвиненным в литературном мошенничестве?
А. В. Вот если бы я пытался заставить всех поверить в то, что Лутц Бассман, Мануэла Дрегер и Элли Кронауэр — самостоятельные личности, тогда можно было бы обвинить меня в мошенничестве. Мои персонажи родом из художественного творчества, они существуют в литературном измерении, но не претендуют на полуобщественную тайную жизнь в реальном мире. Здесь я не допускаю никакой двусмысленности. За всеми книгами, подписанными Мануэлей Дрегер, Лутцем Бассманом, Элли Кронауэром, стоит лишь один физически воплощенный человек — тот, с кем вы разговариваете. А на литературной арене действуют разные, независимые, писатели. В идеале текст должен существовать сам по себе, вне индивидуализации, которая зачастую ведет к тому, что автор использует право голоса за пределами своих книг, занимается их рекламой и объяснением, бесконечно переливая из пустого в порожнее. Когда вышли первые книги Бассмана, голоса автора слышно не было, это был мой сознательный выбор. Зато многочисленные активисты провели потрясающую работу, организовали выступления и презентации, уличные спектакли, смастерили разные коллажи, создали творческие группы друзей в Сети. Мы знаем, насколько эффективны такие методы. Поэтому теперь я готов высказываться от лица Лутца Бассмана, такой подход мне более близок. Однако для меня он вновь поднимает проблему общественного статуса писателя. Володинский писатель, каким он изображен в «Писателях», личность не медийная. Это бедняга, творящий литературу в тени, вдалеке от общества; он отнюдь не сверхчеловек, скорее недочеловек, и он противоречит образу современного писателя, красноречивого, удобно устроившегося перед микрофоном. Но заметьте, современный писатель не является для меня мишенью: «Писатели» — это не памфлет. Врага ищите в другом месте!
Перевод Аси Петровой.