— Конечно, нет, но он настоящий герой.
— А ты один из его храбрецов. — Пизон хлопнул Метилия по руке, надеясь, что его собственные нервы не выдадут его. — Мы двинемся быстро, — прошипел он. — Держись поближе. Пригнись. Если мы разлучимся, не жди меня. Доберись до пристани и подними тревогу.
— Да. — Голос Метилия был недовольным, но решительным.
Успокоенный, Пизон подкрался к носу корабля. Точечки света отмечали костры часовых, примерно в четверти мили от нового дока. Над всем возвышался форт с тысячами солдат. «С таким же успехом эти люди могли бы быть в Риме», — подумал Пизон, борясь со страхом. Их лучшим вариантом было то, что там будет не слишком много незваных гостей с которыми могли бы справиться ближайшие часовые. Долгие мгновения он изучал темноту справа — там, где слышал плеск, — и был разочарован, увидев только недостроенные корабли. Пизон начал задаваться вопросом, не почудился ли ему шум лодки.
— Что это? — Метилий прошипел ему в ухо. — Послушай.
Сначала Пизон ничего не мог разобрать, но потом… мужские голоса, невдалеке и справа. Его внутренности сжались, но он стиснул зубы. — Давай.
Как два вора, они крались на звуки, доносившиеся из-за второго корпуса. Вдохновение охватило Пизона, и он, опустившись на колени, заполз под перевернутый корабль. Метилий последовал за ним. Защищенные таким образом, они могли видеть другую сторону корабля до высоты колена. Сердце Пизона бешено колотилось — он мог насчитать не меньше десяти пар ног. Они были одеты в штаны, что подтверждало их принадлежность к германцам и злонамеренные намерения. Что еще хуже, он услышал бормотание на германском. Когда он сосредоточился, оно стало различимо. — Убери руку, — приказал голос. — Мы должны поджечь корабли одновременно. Таким образом, еще больше сгорит, прежде чем римляне отреагируют.
Как хотел Пизон в этот момент, чтобы весь его контруберний был с ним. Даже со своими кинжалами они могли бы уложить с этой позиции полдюжины воинов, а затем прикончить остальных. Мудрость его идеи вскоре была поставлена под сомнение, поскольку в поле зрения появилось больше пар ног. Пизон, у которого пересохло во рту указал на них; Метилий мрачно кивнул ему в ответ. Причалили как минимум две лодки, если не больше. Пришло время уходить и поднять тревогу, пока их не увидели и не услышали. Пизон указал большим пальцем в направлении, откуда они пришли, и с облегчением Метилий одними губами сказал — Да.
Чего они не ожидали, так это того, что воин отделится от своих товарищей, чтобы опорожнить мочевой пузырь. Поднявшись на четвереньки, Пизон с ужасом увидел мужчину менее чем в трех шагах от себя, украшающего соседний корпус дугой мочи. Его копье было прислонено к бревнам корабля. Хотя Пизон и Метилий позади него двигались тихо, воин все же услышал их.
Он повернулся с членом в руке, струя его мочи изгибался вместе с ним, и его челюсть отвисла. В бешенстве Пизон встал, вытащил кинжал и бросился вперед. Теплые капли осыпали его ноги, но отвращения не было, только страх. Его первый удар, неудачно направленный, пришелся воину в живот. Рев агонии разорвал ночной воздух, и человек пошатнулся. Собравшись с мыслями, Пизон подошел к нему сзади и с мастерской точностью откинул голову назад и перерезал ему горло. Кровь брызнула на корпус, смыв мочу, и Пизон позволил воину упасть. — Если хочешь жить, беги, — прошипел он Метилию, который пялился на него, как дурак. — К пристани. Беги!
С кинжалами в руках они бросились прочь от реки и ночных налетчиков. Позади них раздавались тревожные крики; Пизон даже мог различить топот ног. «Пусть они обходят корму корабля, — молился он, — а не нос. Пожалуйста».
Им повезло. Воинов не было видно, когда они вышли из-за перевернутых лодок и резко повернули направо к пристани. Благодаря нескольким дозорным огням они могли видеть часовых. Их бегство было услышано, раздались гневные крики, что побудило Пизона и Метилия к еще большим усилиям. Они пробежали сотню шагов, не встретив врага, и Пизон бросил взгляд через плечо. Проклятие сорвалось с его губ. Вместо того чтобы броситься в погоню, воины вернулись к своей первоначальной цели. Пламя вырывалось из двух корпусов, и, очерченный светом, Пизон мог разглядеть фигуры, поджигающие факелы.
— Быстрее, — призвал он.
— Я не бегун, — прохрипел Метилий, но ему удалось не отставать от Пизона, когда тот продолжал бежать.
Часовые заметили их приближение благодаря горящим кораблям позади них. — Стоять! Стоять! — с вызовом произнес не совсем ровный голос.