Всеобщий вздох поднялся при виде их командира, чья царственная внешность требовала уважения, даже некоторого страха. Он был впечатляющей фигурой, должен был признать Тулл. Высокий, хорошо сложенный и с властным видом, ничуть не уменьшающимся на расстоянии, доспех Германика сиял, словно отполированный самими богами. Красная лента вокруг пояса выделял его как легата. Он также был проконсулом Трех Галлий и Германии. Циники могли бы назвать его — втайне — красавчиком-аристократом, играющим в солдатики, но Германик был далек от этого. Наделенный хорошими лидерскими качествами, отвагой, харизмой и безжалостностью шириной с реку Ренус, он стал превосходным лидером.
В менее официальном случае легионеры могли бы приветствовать Германика, но сегодня воцарилась благоговейная тишина, когда он поднимался по ступенькам на платформу и был встречен старшими офицерами.
Тулл улыбнулся, когда префект лагеря предложил Германику сесть, но полководец отказался. «Он собирается обратиться к своим войскам» — подумал Тулл с волнующей гордостью. Что это за лидер делает это, сидя на заднице?
— Отважные легионеры Пятого и Двадцать Первого легионов. Храбрые вспомогательные войска Рима, — воскликнул Германик, его голос был унесен ветром. — Все прекрасные солдаты империи, я приветствую вас!
— ГЕР-МАН-И-К! — ответили свыше двенадцати тысяч голосов, в том числе и голос Тулла. — ГЕР-МАН-ИК!
— Мы перешли Ренус весной, мы и тысячи других, — заявил Германик. — Сорок тысяч имперских солдат, единомышленников. Мы отправились на вражескую территорию, чтобы отомстить за наших погибших, за проконсула Вара и его легионы, жестоко убитых Арминием и его вероломными приспешниками. Мы выступили, чтобы сокрушить племена, которые все еще сопротивляются власти Рима, и убить Арминия. Мы выступили, чтобы вернуть трех орлов, потерянных в битве с врагом. — Германик остановил приветствие солдат поднятой рукой. — В какой-то степени нам это удалось. Были побеждены несколько племен — марсы, хатты и бруктеры. Возвращение орла Девятнадцатого легиона — повод для большого праздника.
Раздались бурные приветствия. Мастерски обращаясь с толпой, Германик снова позволил войскам выразить свою радость.
Старая горечь терзала Тулла, потому что работа не была закончена. Он не мог успокоиться, пока орел Восемнадцатого не будет доставлен домой. И он не успокоится, пока Арминий, человек, ответственный за его потерю и уничтожение людей Тулла, не будет мертв. «Кровь за кровь» — подумал он, представив Арминия под своим клинком. «Предатель — когда-то союзник Рима — должен заплатить за содеянное».
— Несмотря на наши успехи и удачу в благополучном возвращении наших солдат, многое осталось незавершенным, — сказал Германик, когда шум стих. — Следующей весной нас ждет еще одна кампания. Я снова поведу вас за реку, к победе. Арминий и его разношерстная банда последователей будут разбиты и уничтожены, а два оставшихся орла найдены. Рим выйдет победителем! — Он высоко поднял правый кулак.
— РИМ! ПОБЕДИ-ТЕЛЬ! — взревели сотни голосов в рядах Пятого.
Призыв был подхвачен с удовольствием. Он эхом разнесся по тренировочному плацу и поднялся в ветреное небо оглушительным потоком звуков, который, казалось, бросал вызов самим богам. — РИМ! ПОБЕДИТЕЛЬ! РИМ! ПОБЕДИ-ТЕЛЬ!
Германик наблюдал за происходящим с довольным выражением лица, и Тулл подумал: «Он умный». Слова Германика были идеально подобраны. Преданность солдат ему возрастет после вручения наград за отвагу, за которыми последует большая порция вина. Он не сможет сделать ничего плохого в течении нескольких месяцев.
Первыми были удостоены чести старшие офицеры. Цецине, ветерану-командующему войсками в низовьях Ренуса, который этим летом вывел четыре легиона из страшной засады по дороге домой, вручили полное облачение триумфального полководца. Радость Цецины была очевидной, когда Германик вручил ему золотой лавровый венок, жезл из слоновой кости, вышитую тунику и пурпурную тогу. Таким же образом был признан и Апроний, один из легатов. К неудовольствию Тулла, Туберон, недавно назначенный легатом Пятого легиона, был награжден золотым венком.