Их негодование улеглось, когда он объяснил, в какой опасности они находятся.
– Оружие? – потребовал он, обводя взглядом каждого мужчину с ног до головы.
– С собой только кинжалы, господин, – ответил Эврисакий, выглядя пристыженным.
– То же самое касается меня и Катона, господин, – сказал Медведь.
Тулл снял дополнительную перевязь и ножны, которые прихватил перед тем, как покинуть корабль. Улыбка и Магнус сделали то же самое: – Вам повезло, тупые ублюдки, – сказал Тулл, когда ухмыляющиеся мерзавцы схватили по мечу. – А теперь следуйте за мной.
– У нас есть время выпить, господин? – спросил Эврисакий. – В горле как кошки нассали и все такое.
Несмотря на веселье, которое устроили эти трое, глаза Улыбки и Магнуса загорелись.
– Ни единого гребаного шанса, – сказал Тулл, сердито глядя на него.
Эврисакий пожал плечами:– Об этом никогда не мешает спросить, господин.
В прошлом Тулл отметил бы Эврисация для последующего подробного наказания; сейчас он просто закатил глаза. Пройдя мимо все еще выглядевшего шокированным трактирщика, он остановился в дверях и осторожно выглянул на улицу. Никаких признаков херусков. «Фортуна, будь добра ко мне, – попросил Тулл. – Позвольте мне добраться до причала, и я позабочусь о том, чтобы отблагодарить тебя!».
Где–то наверху богиня, наверное, рассмеялась.
Они прошли, наверное, сотню шагов, прежде чем дальше по главной улице показался отряд херусков во главе с бородатым воином. Рассказали ли им о Катоне и других римлянах, спящих в таверне, Тулл так и не узнал. Десять херусков рассредоточились, преграждая им путь.
Тулл замедлил шаг. Выстроив пятерых своих людей в ромб с людьми без щитов в середине, он направился к воинам, которые собирались пустить в ход свои первые копья. "Пусть они метнут их раньше, – подумал Тулл, – и промахнутся". Отрывистый приказ бородатого воина разрушил его надежду. Херуски не бросали копья до тех пор, пока Тулл и его люди не оказались в пятидесяти шагах. Эврисакий был единственным, кого ранили в ногу, которая обильно кровоточила, но он поклялся, что это не помешает ему бежать, когда наступит время. Тулл поймал его на слове – он сам был занят тем, что вытаскивал копье, застрявшее в его щите, – и сказал своим людям, что они должны пробиться и продолжать движение, не смотря ни на что.
К счастью, у германских копий не было зазубренных наконечников, как у римских дротиков. Тулл вытащил оружие и вручил Катону, который метнул его во вражеских воинов. Он попал одному в руку. – Удачное попадание, – сказал ему Медведь. Пара начала спорить, даже когда Тулл снова приблизился к ним. – Дай мне копье, и я покажу тебе, как надо метать, – произнес Медведь, а Катон рассмеялся.
– Заткните свои рты! Держись поближе друг к другу! – приказал Тулл, радуясь, что Улыбка у него с одной стороны, а Магнус с другой, но остро осознавая, что их было всего шестеро, а не центурия, и что у половины из них не было щитов. – Держать мечи наготове и поднять щиты!
Бородатый воин был не дурак. Как раз перед тем, как Тулл добрался до него, он закричал. Херуски разделились, оставив свободный проход между собой. Отведя руки назад, готовые нанести удар копьями, они атаковали маленькую группу Тулла сбоку.
«Остановись, и он рискуют быть окруженными, – подумал Тулл. – Раздели свой строй, и он обнажит своих людей без щитов. Отступи, и херуски набросятся на них, как стая волков. Нажимай дальше, и произойдет то же самое». У него оставался только один выбор.
– Сейчас мы сменим направление, – сказал он, молясь, чтобы херускские воины не понимали по–латыни. Его взгляд прошелся справа налево. Переулок слева, казалось, манил к себе. Направившись в ту сторону, и они могли бы укрыться в переулке, куда который вел, он понятия не имел.
Десять шагов отделяли их от херусков. Копье, брошенное чересчур рьяным воином, пролетело на расстоянии вытянутой руки над головой Тулла и его людей позади. Восемь шагов … Шесть.