— Стойте! Что вы делаете? — закричала Зина.
Ефрейтор ударил ее в спину, и она отлетела к стенке.
Накинув на себя тряпье (все лучшие вещи были давно обменены на продукты!), бабушка, тетя Ирина и дети выскочили во двор.
Солдаты выводили из хлева корову.
Ефросинья Ивановна кинулась к буренушке, стараясь обхватить ее за шею.
— Не отдам… У меня внуки… — она показывала на плачущих малышей, сбившихся от страха в кучу.
— Марш с дороги! — вопил не своим голосом ефрейтор. Глаза его налились кровью. — Я покажу тебе не выполняйть приказ армии фюрера. Прочь! Буду стрелять!
Он вскинул карабин.
Галя от испуга закрыла личико трясущимися ручонками.
— Не бойся, Галенька, — ободряла ее Зина, сжимая дрожащие ручонки сестры. — Он только пугает…
В эту минуту фашист выстрелил. Ефросинья Ивановна упала на снег, хотя пуля и не задела ее.
Остолбеневшей Зине все последующее представилось словно во сне. Дядя Ваня и Борис выбежали из хаты. Солдаты были уже за воротами. Ефросинью Ивановну перенесли в хату, уложили в кровать.
Тетя Ира, стоя на коленях, опрыскивала водой посиневшее лицо бабушки. Галя и двоюродные братья стояли поблизости и плакали.
Вдруг бабушка открыла глаза.
— Живая! Живая! — одновременно смеясь и плача, закричала Зина.
Мужчины ушли во вторую комнату. За ними прошла и тетя Ира.
— Придется тебе пойти на работу, — услышала вскоре Зина сквозь полуоткрытую дверь голос дяди Вани.
— К немцам?!
— Ну да. К кому же еще, чтоб их разорвало… Когда надо, поклонишься и кошке в ножки, — голос дяди понизился, но Зина все же разобрала: — Приказ из леса…
Что говорил дядя дальше, Зина не поняла.
— Легче нанести удар!
Это сказал Борис. Девочка сразу узнала его голос.
Зине было неясно, о каком ударе он говорит, но зато ей стало понятно другое: «Дядя Ваня и тетя Ира связаны с лесом».
Она вошла во вторую половину хаты. Тетя Ира спросила:
— Чего тебе, Зиночка? Бабушке опять плохо?
— Нет. Я тоже хочу… выполнять задание, — взгляд девочки был жестким и решительным.
— Какое задание? — Дядя и тетя переглянулись с Борисом (он был комиссаром партизанского отряда).
— Из леса… — строго проговорила Зина. — Вы думаете, я маленькая? Ошибаетесь! Я знаю, я знаю… — все ее существо дышало ненавистью: она отражалась в глазах, слышалась в голосе.
Борис задумчиво глядел на нее, как бы изучая.
— Ладно, девочка, найдем и тебе дело, — твердо пообещал комиссар отряда, — но пока ни звука, — движением головы и глазами он показал в сторону соседней комнаты. Там, у кровати бабушки, дежурили младшие братья.
Борис еще раз оглядел Зину, словно видел ее впервые и хотел лучше запомнить. Он попрощался с ней за руку, по-взрослому, так же, как с тетей Ирой и дядей Ваней, и через огород напрямик направился к лесу.
Подпольщики принимали Зину в свою организацию подле Ушальского маяка, окруженного осинником и березняком, в полукилометре от деревни Ушалы.
Секретарь комитета Фруза Зенькова строгим голосом спросила:
— Зачем вступаешь в организацию? — повременив, добавила: — Расскажи коротенько про себя.
Зина постояла минуту в раздумье.
— Я из Ленинграда… — тихо сказала она. — Приехала в Белоруссию на каникулы и застряла… Живу у бабушки. Вы знаете, ребята, мою бабушку? В Зуях проживает. — Фруза кивнула головой: знаем, мол, знаем, говори… — Дома я училась в 385-й школе. Это за Нарвской заставой. Слыхали про такую? Перешла в восьмой класс… — она замолчала, вспомнив о чем-то, и глаза ее стали вдруг грустными. — Отец мой работает на Кировском заводе. Давно, с 1913 года. Мать тоже работает… То есть работали до войны, а сейчас — не знаю… Там блокада. Наверное, голодают, как все ленинградцы… — Зина медленно проглотила горький комочек, подкатившийся к горлу, и негромко продолжала, обращаясь к Фрузе:
— Ты спрашиваешь, зачем я вступаю в организацию. Я много думала об этом, ребята. Поверите, ночью долго не засыпала. Все думала, думала… Другого пути не вижу.
Ее приняли, и вскоре Зина вместе с другими юношами и девушками уже распространяла среди населения листовки, подпольные газеты, сводки Совинформбюро, собирала и прятала оружие, оставленное при отступлении советских частей.
Однажды секретарь подпольного комитета вызвала Зину и ее двоюродного брата Илью Езовитова, коренастого крепыша.
— Вот что, ребята, — сказала Фруза. — Получайте на пару задание. Нужно узнать в Зуях и в поселке торфяного завода, какие там стоят части, сколько солдат. Сведения передадите связному лично.