— Отца бы твоего сюда, Борька, — сказал он. — Да маму. Да деда твоего, кузнеца. Да всех твоих боевых друзей, живых и мертвых… Эх, хорошо бы было!
Командир полка вздохнул. Борька смотрел на огонь задумавшись.
— Ну, чего нет, того нет, — сказал командир полка. — Убитых не оживишь… Но за убитых мстить будем. И вот всем нам… — он оглядел бойцов, ездовых, повара, — и вот всем нам, взрослым людям, нужно учиться у этого мальчика, как надо мстить.
Он потянулся через стол к Борьке, чокнулся с ним кружкой, обнял Борьку, прижал к себе.
— Ну, Борька, слушай! Ты теперь у нас настоящий герой. Герой Советского Союза.
Все повскакивали с мест, даже комбат, все загалдели, выпили свой спирт, заобнимали Борьку.
А он все думал о том, что командир полка сказал. Об отце, о солдате с черным от копоти лицом, о маме и брате Толике, и о Надюшке, и об ее маме, и об Ивановне, о деде, о Сереже, обо всех людях, которых знал, которых любил…
Слезы поплыли у него из глаз. И все подумали, что плачет Борька от радости.
Через две недели, 13 ноября 1943 года, немецкий снайпер поймал в перекрестие оптического прицела русского солдата.
Пуля достигла цели, и на дно окопа упал маленького роста солдат. А рядом упала пилотка, обнажив русые волосы.
Боря Цариков…
Он умер сразу, не страдая, не мучаясь. Пуля попала в сердце.
Весть о Бориной смерти мигом облетела батальон, и из наших траншей неожиданно не только для немцев, но и для нашего командира, вдруг рванулась стена огня. Стреляли все огневые средства батальона. Яростно тряслись, поливая немцев, пулеметы и автоматы. Ухали минометы. Трещали карабины.
Видя ярость людей, комбат первым выскочил из окопа, и батальон пошел вперед мстить за маленького солдата, за Борю Царикова.
Владимир КАЗАНСКИЙ
ВО ВРАЖЕСКОМ ТЫЛУ
На заводе имени Коминтерна помнят, как пришел в их коллектив не по годам серьезный парень со смуглым лицом. Сегодня шлифовщик Михаил Севастьянович Титов — известный в городе новатор, Герой Социалистического Труда.
И Титов, и его одногодки повзрослели быстро. Зрелость пришла к ним в юности. И зрелость эту не измеришь обычным житейским опытом — за ней не просто дни и годы, а дни и годы Великой Отечественной войны.
Вместе со сверстниками он угонял на восток колхозный скот. Но далеко пробиться не удалось, и они повернули назад. Скот разобрали по дворам, спрятали в лесу. А вскоре он очень пригодился: появилась острая потребность в продуктах. К глухой белорусской деревушке, зажатой между лесом и озером, пробирались выходившие из окружения советские воины. Надо было их накормить, обмыть, перевязать им раны. За это и взялись местные жители.
Сложнее было помочь бойцам пробиться через две дороги, что лежали на их пути, — шоссейную и железную. Пошли с одной стороны, в обход озера, — напоролись на вражескую засаду. С другой стороны — непролазные топи и болота. Мудрые старики держали совет: как быть? В деревне скапливалось все больше и больше окруженцев. Вот-вот могли нагрянуть каратели.
Миша Титов и два его дружка, не вступая в споры старших, сели в лодку и поплыли к противоположному берегу озера. Затем с корзинками — якобы за ягодами — добрались до железной дороги. Вокруг ни души. Гитлеровцы, понадеявшись, видимо, на естественное препятствие — озеро, — постов вдоль него не выставили.
До самых заморозков осени сорок первого года работала налаженная деревенскими подростками переправа.
А вскоре Миша решил уйти в партизаны.
В соседний район, откуда шла слава о партизанской бригаде батьки Миная — М. Ф. Шмырева, — они, пятеро парней, пробирались несколько дней. Принесли с собой найденные в лесу винтовки. Но в отряде их встретили без энтузиазма. Только на четвертый день, когда ребята уже решили, что о них забыли, вызвал командир:
— Вы, как я понял, из Городокского района. Кто из вас знает, где находится мост между станциями Лосвида и Залучье?
— Я знаю, — поспешил ответить Миша. — Он близко от нашей деревни.
— Комсомолец?
— Да.
— Это хорошо. Пойдешь с группой подрывников. Твоя задача — указать лучшие подходы к мосту…
Много лет прошло с тех пор. Много незабываемых событий произошло в жизни Титова. Но не сотрется в памяти испытанное и пережитое в войну. Вместе с товарищами ходил он в разведку, взрывал мосты, пускал под откос вражеские эшелоны, отражал налеты карателей.
В истории партизанского движения в Белоруссии особое место занимают Витебские ворота. Их открыли, прорвав линию фронта, народные мстители Витебско-Суражской зоны в январе сорок второго года. Через эти ворота, связавшие оккупированные районы республики с Большой землей, партизаны получали оружие и боеприпасы, а в сторону советского тыла шли обозы с хлебом и другими продуктами, вывозились больные и раненые, переправлялись семьи, которым угрожала смертельная опасность.