Эситея долистала книгу до конца. Больше упоминаний о плане обороны Меар не встречалось. Она хотела попросить господина Энниата, поискать какие-нибудь упоминания в литературе о том, как же раньше оборонялся их город, но старенький учитель, сытно поев, заснул прямо в кресле. Будить его девушка не стала. Решила, что спросит в следующий раз. Аккуратно поставив древнюю книгу на полку, она тихо вышла из дома господина Энниата и пошла к себе домой, завернув за оградой в узенький проход между каменными изгородями, весь увитый виноградом с осыпавшимися на зиму листьями. Протиснувшись вверх между голыми лозами, она сразу оказалась на несколько улиц ближе у своему дому, чем если бы шла обычным путем. Дикеофора свернула еще в один малозаметный проулок, продолжая думать о том, какой же дом считался самым безопасным в городе триста лет назад.
У входа в приемную дикеофоры ее ждала благодарная чета Камацев. Эситее уже рассказали, что Адрис полночи хвастался мужикам, что он лихо отбивался от злобных жителей Нового города. Те, мол, швыряли в него копья, но он так быстро уклонялся, что ни одно в него не попало. Под конец он, дескать, перехватил одно копье и бросился на них. Те разбежались, и он почти выбрался на свободу... Сейчас здоровенный мужик предстал перед городской дикеофорой в белом, вышитом разноцветными нитками праздничном наряде. Синяки, полученные накануне во время драки на рынке, переливались всеми цветами радуги, от фиолетового через желтый в зеленый и красный цвета. И на эту радужную картину с тихим обожанием смотрела невысокая хрупкая Катея Камац. Впрочем, Адрис Камац, польщенный настолько явным признанием его героического прошлого, тоже поглядывал на нее снисходительно и благодушно.
Они притащила дикеофоре, спасшей их семейный союз, огромную корзину колбас и сарделек собственного приготовления. Эситея с трудом выпроводила Камацев за дверь приемной и, под воздействием общения со своим учителем, принялась внимательно изучать самую старинную картину из развешанных по стенам произведений искусства, размышляя, может ли возраст старинного шедевра составлять целых три столетия, к примеру. Очень было похоже на то, что создавал этот шедевр художник, живший до упадка в стране всего, и живописи в частности. Нарисован был реалистично распотрошенный труп, а не схема расположения органов в человеческом теле, как на более поздних полотнах неизвестных любителей анатомии. Именно из-за реализма изображения Эситея старалась как можно реже смотреть на самую старинную картину в своей коллекции. Но сейчас она внимательно ее изучала, не отводя глаз от ухмыляющегося прямо в лицо зрителю трупа. Она даже осторожно потрогала полотно. Триста лет назад, как и сейчас, картины писались на загрунтованном особым способом полотне, и были очень тяжелыми. Эситея еще раз качнула картину. Внезапно старинный шедевр задрожал и рухнул вниз, больно оцарапав деревянной рамой руку хозяйке. Девушка взвизгнула и принялась зализывать себе рану на запястье. Вокруг медленно оседали клубы пыли.
- Что здесь происходит?
Конечно же, проезжавший мимо с небольшим отрядом господин Эр"Солеад, решивший посетить скромный домик городской дикеофоры, не мог выбрать лучшего мгновения для своего явления в ее приемной. Эситея молча бросила на него хмурый взгляд. Пришелец сам сообразил, что случилось, и подошел поближе к рухнувшей картине.
- Как это она раньше никого не убила? - задумчиво сказала девушка.
- Да. Этому креплению в стене лет триста, не меньше. Естественно, что оно проржавело в труху.
- Ах! - вырвалось у нее, потому что в этот момент Эситея сообразила, что если картина спокойно провисела на стене триста лет, значит, именно ее дом, дом городской дикеофоры, простоял неразрушенным все эти нелегкие годы. Самый безопасный дом города. Забыв обо всех наблюдателях, собравшихся в ее приемной, а туда помимо воинов Нового города затащились, движимые неуемным любопытством, оба супруга Камаца и сосед аптекарь, дикеофора шагнула к стене. Что она там надеялась найти, маленький ли тайник, или нечто подобное, она и сама не осознавала. Только ничего там не было. Неприлично пыльная глухая стена в ее идеально чистенькой приемной комнате. Эситея продолжала задумчиво разглядывать стену, зализывая текущую кровь из запястья, когда стоявший рядом Астайнар тихо сказал ей на ухо.
- Если вас, в том доме, куда приглашали вашу матушку, случайно НЕ учили военной фортификации, я хочу вам кое-что показать.
Она мгновенно развернулась, ненадолго встретившись с ним взглядом. Вид у господина начальника пришельцев был крайне радостным.
- Смотрите, - он показывал ей на оборотную сторону упавшей картины, исчерканную разными линиями. - Это старинный план вашего дома. Сейчас таких планов уже не делают. Видите, это та улица, с которой я зашел, вот это - та улица, на которую выходит дверь дома. Вот скала в основании вашего дома. Видите?
- Да! - окончательно пришла в себя Эситея и резко повернулась к зрителям, которые прибежали на жуткий грохот в доме дикеофоры, раздавшийся во время визита пришельцев, в тайной надежде на то, что те теперь сгинут. - Я не поняла, я кого-нибудь из вас приглашала войти?!
Зрелище раздраженной дикеофоры с красными от крови губами так потрясло чету Камацев, что они мгновенно исчезли за входной дверью. Аптекарь тоже нехотя убрался.
- Приглашали, - сказал Эр"Солеад бесстрашно.
- Но сейчас у меня несколько неубрано. Давайте на обратном пути.
-Я должен помочь вам повесить картину обратно.
- На обратном пути и повесите. Прошу вас.
Начальник гарнизона поклонился и направился к двери.
- Какое хорошенькое Суеверие, - ехидно сказал ему Шемарад, прежде чем они оба вышли из ее дома.
Эситея заперла за ними дверь и вернулась к изучению оборотной стороны картины. План дома был действительно старинным, и на нем был четко обозначен неизвестный ей тайник, начинавшийся в подполе и уходивший в скалу, служившую основанием ее дому.
Она тут же пошла на кухню, зажгла масляную лампу и спустилась в подпол. Отодвинула в нужном месте мешок муки и два мешка крупы от стены, чтобы исследовать каменную кладку подвала. Долго ей изучать не пришлось. После нажатия на немного выступающий угол плиты, та тяжело повернулась вправо и вниз, открылась замочная скважина. А ключа у хозяйки дома не было. Более того, девушка не сомневалась, что он был потерян лет двести - двести пятьдесят лет назад. Она поковыряла в скважине ножом, потом сходила за вязальным крючком, пошевелила им в скважине. Результата никакого не было. Пришлось выбираться наружу и идти убирать пыль в своей приемной.
Ближе к вечеру возле ее дома снова остановился возвращавшийся обратно в Новый город отряд воинов.
- Господин Астайнар, у вас нет, случайно, знакомых умельцев вскрывать сложные замки.
- Одного я точно знаю, - самодовольно улыбнулся господин Астайнар. - Это я сам.
Эситея обрадовалась. Посвящать лишних людей в тайны своего дома ей не хотелось.
- Мне нужно вскрыть старый тайник, - еле слышно призналась она.
Астайнар скользнул взглядом по заднику стариной картины.
- Шемарад, распорядись, чтобы эту страшную картину как следует привесили на прежнее место. А я пойду, помогу девушке.
- Ты, командир, умеешь свалить на подчиненных самое дрянное дело, - пробурчал его помощник и скривился, разглядывая распотрошенный труп на старинном изображении, - а сам постоянно уходишь "помогать девушке".