Не обратив на его ворчание никакого внимания, начальник пришельцев уверенно, не задав ни одного вопроса, прошел на кухню и сам поднял крышку подпола. Эситея подала ему лампу. Он спустился вниз и подошел к нужной стенке. Судя по всему, зрительная память у господина командира была отличная, и в пространстве он прекрасно ориентировался. Ведь схемка на заднике картины была вполне себе примитивной и плоской.
- Замок простенький совсем. Нож с узким лезвием у меня с собой. Мне бы пару крепких шпилек из ваших чудесных волос, Эситея.
И, получив просимое, быстро открыл замок.
- Назад! - вскрикнула дикеофора, как только услышала щелчок. - Не открывайте дверь.
Астайнар, дернувший было дверь на себя, тут же закрыл ее обратно, отступил до лестницы из подпола наверх.
- Там может быть опасно, - нерешительно объяснила свой выкрик Эситея, - тайник в скале, наверное, не открывался несколько веков. - Пусть проветрится до завтра. Благодарю вас, господин Астайнар.
Они выбрались на кухню.
- Пообещайте мне, что не будете спускаться туда в одиночку, - серьезно сказал воин, внимательно глядя на нее. Неожиданно обаятельно улыбнулся. - Вы меня заинтриговали и отодвинули в сторону. Мне теперь не будет покоя, пока не узнаю, что там в вашем многовековом тайнике.
- А как вы собираетесь пройти Древний город, чтобы попасть ко мне?
- Не беспокойтесь. Придумаю что-нибудь. Я стал хитрее. Дождетесь?
- Дождусь, - невольно улыбнулась Эситея ему в ответ.
На следующий день с утра пораньше к ней постучал Неарх, привезший в повозке замотанного в окровавленные тряпки "убившегося работника", раскачивающегося из стороны в сторону с редкими, тихими и проникновенными стонами. Когда оба посетителя с трудом затащились в приемную, "работник" сказал красивым низким голосом.
- С добрым утром, Эситея. Я сдержал обещание.
После чего размотал тряпки на голове, явив дикеофоре светлую кожу, прямой нос и прищуренные в ухмылке синие глаза.
Эситея, прислонившись к косяку двери, задумчиво глядя на Астайнара, размышляла о том, что не слишком-то благоразумно с ее стороны, позволять себе такую неуемную радость из-за того, что он здесь.
- Неарх, покарауль здесь... - распорядился Астайнар.
- ...а я пойду, помогу девушке, - довольным голосом закончил за него Неарх.
Эситея неожиданно смутилась, опустила голову и быстро направилась в кухню.
Подпол был открыт всю ночь, чтобы полуприкрытый тайник лучше проветрился. Они осторожно подошли к вскрытой накануне дверце. Астайнар в последний момент плечом отодвинул девушку, открыл дверь и сделал шаг вперед, подсвечивая себе масляной лампой с закрытым стеклянным колпаком пламенем.
- Ух, ну ничего себе! - сказал он потрясенно.
Эститея быстро шагнула следом. Ее проворный спутник уже стоял двумя ступеньками ниже на короткой лестнице, ведущей в маленькую каморку, размером три на пять шагов. В стены, высотой где-то в полтора человеческих роста, были вделаны полки, а на них сверкали и переливались в неярком свете лампы золотые украшения со вставками из драгоценных камней.
- Часть золотого запаса Меар трехвековой давности, - тихо сказала дикеофора, разрушая голосом волшебное очарование минуты. - Следует передать начальнику города. То есть вам, господин Эр"Солеад.
Ее спутник обернулся и несколько мгновений смотрел на Эситею, потом молча перевел взгляд на золотые изделия изумительно тонкой работы, грудами лежащие на полках. В глазах воина не было ни тени алчности. Он, склонив голову, любовался украшениями.
- На вырученные деньги можно подкупить несколько степных вождей, - подсказала дикеофора. - Подкуп поможет сократить число кочевников, которые будут прорываться в Меары. Но продать драгоценности лучше в Эсфии, а кочевникам предлагать уже вырученные деньги. Степняки не оценят ни качества работы, ни древности изделий. А это существенно повышает цену. У нас в стране даже некому такое и продать. Слишком дорого. Только в Эсфии и купят.
Не ответив ни слова, Астайнар поднял с одной из полок женскую диадему с подвесками, изготовленную в виде переплетающихся золотых соцветий, со вставками бирюзы. Повернулся к Эситее, двумя пальцами стянул у нее с головы наголовный платок и увенчал ее прическу изысканной диадемой. Мелодично зазвенели подвески. Он отступил назад, откровенно любуясь.
- Такие драгоценности должны остаться в стране. Нехорошо их продавать.
- Но человеческие жизни, жизни горожан Меар, дороже, - ответила Эситея, осторожно снимая с себя диадему. Астайнар недоверчиво усмехнулся. - Хотя бы потому, что вы собираетесь умирать за нас. И если вы погибнете, защищая людей, какие бы мы в Меарах ни были, о вас сложат героические песни. А если бы вы погибли, защищая золотые драгоценности, о вас никто бы не сложил ни единой баллады, - она аккуратно положила диадему на полку.
Астайнар еще раз внимательно оглядел хранилище.
- Кое-что действительно можно продать, - признал он, осмотревшись. - Насчет всего остального подумаю. Постепенно переправим золото в Новый город.
- Я хочу все осмотреть внимательнее, - вновь заговорила Эситея после паузы. - Здесь где-то должны быть важные документы, возможно план укреплений возле Меар.
Астайнар поднес лампу ближе к полкам. Небольшая книга из переплетенных старинных документов нашлась довольно быстро. И дартанайскому воину хватило одного взгляда, чтобы опознать в плане укреплений то сооружение, развалины которого он видел в проходе между хребтами Сораздагом и Джаюрнаром.
- Смотрите, Эситея, вот изображения горных хребтов. Так их обозначали на старинных планах, - он повесил лампу на рога огромного золотого подсвечника, стоящего на каменном полу хранилища, и пальцем водил по линиям плана, объясняя спутнице, что там изображено. - Ого, какой мощный фундамент. И вот, видите, стены. Две высокие фланкирующие башни. Это потому, я так понял, на склонах хребтов башню не возведешь?
- Да. Там часто сходят сели.
- Мы так и подумали, когда осматривали долину. Думаю, мы попросту скопируем эти укрепления. План есть. Фундамент сохранился. Ничего лучше мы все равно соорудить не успеем.
Он стоял на ступеньку ниже и сзади, глядел через плечо Эситеи в старинную рукопись, дышал ей в шею и ухо. Что отвлекало. Но дикеофора все равно старательно изучала план.
- Вот! - неожиданно сказала она, указывая на небольшой значок, помечающий склон Джаюрнара. - Я нашла. Это, наверное, и есть "водная ловушка". Я вчера прочитала, что частью защиты Меар была водная ловушка.
Она осторожно перевернула ветхий лист. Склон горы был там изображен более подробно.
- Думаю, здесь изображена подземная река - глядя на странные линии, предположил Астайнар. - Точно не знаю. В первый раз такое вижу. Но за три века река могла изменить свое течение.
- Астайнар, - Эситея развернулась лицом к воину. Он оказался слишком близко. Она отшатнулась и смутилась.
- Что? - в полумраке выражение лица ее спутника было невозможно разобрать.
- Оставьте мне эти планы. Я скопирую. Вы увидите, как точно. Переведу пояснения и вам передам. Листы настолько ветхие, что вот-вот развалятся.
- Верхний лист - да. Он нам нужен. А ловушка мне не нравится. То подкуп вождей, то какая-то ловушка. Как-то это все бесчестно.
Эситея пожала плечами, осторожно взяла драгоценную рукопись и поднялась еще на ступеньку выше.
- Решать, конечно, вам, дартанаям. Но поверьте, что степняков будет столько, что честными путями вы с ними ни за что не справитесь. - Астайнар поморщился, но она твердо закончила свою мысль. - Я за старинные, проверенные способы защиты Меар.
Воин промолчал, и Эситея решила действовать сама по себе. Спустя несколько дней она заглянула на окраину Древнего города к охотнику Нузе, называемому горожанами Нуза-паук за невысокий рост, длинные руки и короткие кривые ноги. Нуза лучше всех в городе был знаком с горами вокруг Меар. Он часто продавал на рынке каких-то странных, слепых и бледных животных, выловленных в горных недрах. Знахари делали из подгорных тварей зелья, весьма подозрительные с точки зрения городской дикеофоры, но популярные. И сам Нуза-паук был странным. Жена от него ушла без объяснения причин, но в его дом постоянно наведывались девицы сомнительного поведения, и без женского внимания охотник не страдал. Эситея шла к Нузе безбоязненно, ибо он был труслив, городскую дикеофору опасался. И, когда она попросила его проводить ее на место, указанное на принесенном ею плане, отказаться не посмел.