- Мармал? Что-нибудь случилось?
Пес утвердительно тявкнул и, склонив голову набок, посмотрел на дикеофору. Вид у него был расстроенный.
- Идти за тобой?
Мармал еле слышно взвизгнул, через секунду развернулся и потрусил вперед по темному проулку. Девушка, встревоженная поведением пса, последовала за ним. Они быстро миновали несколько проулков, переходя из тени в свет под яркое весеннее солнце и обратно в тень, под навесы, созданные плетями винограда, или плюща, перекинувшимися с балкончика на балкончик. Несколько кошек внимательно проследили за девушкой с собакой, сидя на верху широких каменных оград садиков и палисадников. Ближе к окраине города из-за оград предупреждающе прозвучало глухое рычание сторожевых псов. Умный Мармал даже ни разу не ответил на агрессивное предупреждение своих сородичей. Внезапно перескочил через угол невысокого каменного забора, потом еще через один, и девушка, следовавшая за своим четырехлапым проводником, неожиданно оказалась прямо у городской стены. Мармал оглянулся на спутницу, и в следующую секунду поднырнул под каменную кладку в довольно широкий лаз, заросший вьюнками, цветущими огромными фиолетовыми цветами. Полная самых дурных предчувствий, дикеофора выбралась за ним из города. Пес остановился. Эситея оглянулась и на несколько секунд замерла в ужасе. Совсем недалеко, под отвесным склоном горы, лежал, нелепо раскинувшись, охотник Нуза. Она только через несколько секунд узнала хорошо ей знакомого охотника, таким он был исхудавшим, изможденным. Перед девушкой в лиловом плаще дикеофоры расступились несколько горожан.
- Надо же, а ведь какой опытный был, - сказал один из них хрипловатым, надтреснутым голосом, всколыхнувшим в памяти Эситеи какое-то смутное воспоминание. Она опустилась на колени, закрыла мертвому глаза. Левая рука странно истощенного охотника была судорожно стиснута в кулак. Дикеофора, повинуясь неожиданному порыву, погладила пальцы мертвой руки, осторожно разжимая кулак. И ей в ладонь выскользнула резная пуговица с изображением степного демона Азеала. Хорошо знакомый амулетик. Ручная работа.
- Да, Колбасник, твоя правда. Сверзился со скалы насмерть, несмотря на весь свой опыт. Опасное занятие, по горам лазить, как ни говори. К тому же и болел он, видать. Смотри, какой тощий, - сказал над головой стоящей на коленях Эситеи еще один горожанин.
"Нет, не сверзился, - с отчаянием подумала дикеофора. - Вателл лично убрал опасного свидетеля".
Она встала, сделала несколько шагов к городу, внезапно почувствовала на себе пристальный взгляд и обернулась. Незнакомый ей горожанин со шрамом на лбу быстро отвел взгляд. И Эситея вспомнила, где она слышала хрипловатый голос Колбасника. В подземной пещере, в которой Вателл формировал баржи с конями для продажи степнякам, вот где.
Должна ли она начинать бояться за свою жизнь, или плащ дикеофоры остановит убийцу?
Горожане осторожно переложили труп охотника на носилки и понесли его к домику, где тот жил. Потом они доставят покойника на кладбище, взяв себе за труд все, что найдут в доме погибшего.
Эситея, в мрачных размышлениях, последовала за похоронной процессией. Был ли Нуза убит за то, что помогал ей в тот день, когда Вателл нашел разбившуюся дикеофору в каменной россыпи и сообразил, что она его выследила? Или Вателл убил Нузу просто за то, что охотник все время болтался под горами и слишком много знал? Многие сейчас замечали, что паводок в этом году оказался феноменально низким, горожане еще боялись подумать о последствиях, но время прозрения уже было недалеко.
Лысый пес Нузы держался недалеко от дикеофоры.
- Пойдем со мной, - тихо сказала девушка, подхватывая теплую животину на руки. - Будешь моим теперь?
Пес утвердительно взвизгнул, глядя ей в глаза, и пошевелил длинным носом. Голодный, наверное. У Эситеи выступили слезы на глазах. Этому существу она сможет полностью доверять, в отличие от людей.
Мармал действительно поселился у городской дикеофоры, залезал к ней в дом через маленький лаз для кошек. И никто из горожан не догадывался, что Эситея позволяла собаке даже спать в своей постели. Ей было легче оттого, что ночью рядом мирно сопит живое и преданное существо.
- Странно, что пес погибшего охотника все время ходит рядом с вами, вы не находите? - рыжий сосед аптекарь внимательно разглядывал слегка щетинившегося Мармала. Эситея напряглась.
- Я ведь закрыла его погибшему хозяину глаза и провожала похоронную процессию. Все участники взяли себе что-нибудь из имущества охотника Нузы. Мне достался пес. И что здесь странного?
- Ничего странного тогда, вы правы. Я как-то не подумал.
А Эситея внезапно подумала, что ее корыстный и недобросовестный сосед со своей рыжей, торчащей вперед толстой колбаской, бородой, постоянно, если вспомнить, встречается с ней в самых неожиданных местах города. Вот и сейчас он встретился с дикеофорой неподалеку от городской больницы для бедных. Вот что, спрашивается, он тут забыл?
Больницу для бедных горожане Меар старались по возможности обходить стороной. Средства для своего существования эта обитель скорби получала от городского управления. И был еще один источник денежного вспомоществования. Многие жители Меар, не особенно привязанные к своим старым родственникам, нанимали для ухода за ними бедных жителей города. Этим и ограничивались. Никогда не помогали в уходе за стариками, и притворялись, что все в порядке. Но когда престарелые родители, наконец, переходили в другой мир, в душе их детей внезапно пробуждалось что-то живое и болезненное. И вот тогда, неожиданно для самих себя страдая, они старались хоть что-то сделать, чтобы заглушить муки совести. А именно, жертвовали в больницу для бедных крупные суммы денег. И таких пожертвований было немало. Бедные болящие города Меар могли бы неплохо существовать и даже иногда выздоравливать, если бы они реально получали эти средства.
Но потому-то Эситея не любила больницу для бедных, что там все постоянно лгали. Лекари лгали, что лечат больных. Ухаживающий персонал лгал, что заботится о своих подопечных и днем и ночью, аптекари лгали, что поставляют в больницу прекрасные лекарства. А жертвователи притворялись, что всему этому верят, потому что проверять, куда на самом деле уходят пожертвованные средства, было слишком хлопотно.
Нелюбовь дикеофоры города к данной городской обители скорби была взаимной. Медики из больницы тоже терпеть не могли Эситею, безошибочно чувствуя в ней потенциальную разоблачительницу их махинаций. Сегодняшний вызов дикеофоры в городскую больницу был необычным и более чем странным. Но отказаться от посещения она не имела права.
- Проходите, госпожа, мне хотелось бы обсудить с вами важное и необычное дело, - деловым голосом сказал неизвестный Эситее лекарь, высокий и мускулистый, встретивший дикеофору сразу за аркой входа во внутрибольничный садик. Садик, раскинувшийся сразу за старинной оградой больницы, был хорош. Многовековые смоковницы и фисташковые деревья, цветущие акации и каштаны давали густую тень, в тени; между декоративных камней журчали среди разноцветных ирисов струи ручейков и фонтанов. Аккуратно подстриженные туи и можжевеловые деревья группками окружали уютные скамейки для отдыха.
- Говорите, я вас внимательно слушаю, - осторожно сказала Эситея, остановившись. Углубляться в загадочную тень больничного сада ей почему-то не хотелось.
- Вам лучше пройти со мной, - неожиданно резко сказал странный лекарь. Мармал глухо зарычал. Из-за ближайшей группки подстриженных туй к ним шагнули двое мужчин. Ее пес, не колеблясь, с угрожающим рычанием прыгнул на отскочившего в сторону псевдолекаря, бросился наперерез подходящим сообщникам. Верный друг давал Эситее несколько мгновений, чтобы та добежала до входа в больницу, где есть люди, где на глазах у посторонних дикеофоре ничего не грозит. Страшный удар по голове отбросил пса в сторону, девушка, забыв о себе, бросилась к тому единственному существу, к которому позволила себе привязаться. Умирающий Мармал, весь в темной крови, смотрел на нее с явным укором в тускнеющих глазах. Сильный удар отбросил саму Эситею за декоративные камни. Она не сразу потеряла сознание. В зеленоватом тумане подступающего обморока еще увидела, как открылся лаз среди камней.