Выбрать главу

 Исчезает призрачный свет. Появляются стены зала и потолок. Уже неодушевленная мумия заваливается вперед, падает с кресла. Кажется, отломалась голова.

 Еще шаг.

 Стремительно разворачивается навстречу дикеофоре неизвестный маг. Нет, известный. Тот самый незнакомец с орлиным профилем и ненавистью в серых глазах.

 Еще один шаг.

 - Застрелить ее. Стреляйте!

 Шаг вперед.

 "Стрелы с близкого расстояния пронзят насквозь".

 Сподвижники мага разворачиваются, мгновенно натягивают луки.

 Шаг вперед.

 "Наверное, последний".

 Стук стрел о щиты. Пришедшие в себя дартанаи перестроились быстрее, чем сподвижники мага. Воины. Брошенный Астином нож пронзает горло мага. Тот хрипит и падает замертво.

 С грохотом распахиваются двери сзади.

 - По возможности брать их живыми! - кричит Пелей Леждин, вбегая в зал.

 Остановка в центре зала. Всё.

 - Я вас недооценил, госпожа дикеофора, - сказал градоначальник, подойдя к Эситее и вытирая рукавом пот со лба. - Если бы не вы... Убийство всех значимых дартанаев в Древнем городе! Накануне нашествия кочевников! Нам бы был конец.

 - Дикеофоры изначально создавались для противостояния черной магии, - устало ответила Эситея, - только это было так давно, что почти никто не помнит.

 Возня и сдавленные крики впереди затихли. Дартанаи опустили щиты. Они были в кольчугах.

 - Нас сюда вызвали по тревоге, - объяснил Астин. - Но Леждин прав. Если бы не... появление дикеофоры, ни кольчуги, ни мечи, ни щиты нас бы не спасли. Эситея, а ты бы и вообще погибла, если бы нас не было.

 - Обыскать их, - прервал дартаная Леждин. - Все, что найдете, кладите сюда, - и он отодвинул от стены стол с мраморной крышкой.

 - Эссиль, теперь тебе в городе оставаться смертельно опасно, - вновь заговорил Астин на своем родном языке. - Тебя никто не трогал, потому что все недооценивали. Но теперь, узнав об этом... - дартанай широким жестом обвел возвышение с изломанной мумией Вателла, связанных приспешников черного мага, зал с распахнутыми дверями вдоль трех стен, на пороге которых толпились потрясенные меарцы. Эситея с неприязнью отметила рыжую торчащую вперед бородку следившего за ней аптекаря. - Узнав о том, что одного присутствия дикеофоры хватило, чтобы прервать ритуал мага... Эссиль, тебя застрелят уже к вечеру. Да что там к вечеру, через пару часов застрелят. Я забираю тебя с собой в Новый город и...

 - О, смотрите, господин Эр'Солеад. Кажется, у меня для вас радостное известие. - Пелей Леждин помахал в воздухе плоской коробочкой размером три ладони на две.

 - Неужели? - Астайнар забрал у него шкатулку и нетерпеливо открыл.

 Новый план обороны Рисса был сделан из серебра. Отмели на реке были выгравированы с обозначением глубины. Никаких сапфиров разных оттенков и жаркого сияния золота. Только скупая гравировка по льдистому металлу.

 Синие глаза дартаная вспыхнули.

 - Это действительно радостное известие, - сказал он, закрывая шкатулку. - Значит, неизвестный нам маг не доверил план обороны Герейне. Он собирался лично передать его вождям кочевников, когда те захватят Меары. Уже не предаст. - Астин бросил быстрый взгляд туда, куда Эситея старалась не смотреть. Там, рядом с изуродованными останками Вателла лежал в луже крови труп неизвестного мага со страшной предсмертной гримасой на лице.

 - Жаль, что мы не можем его допросить, - с нехорошей мечтательностью произнес градоначальник, посмотрев туда же, куда и Астин. - Интересно все же, кто за ним стоит. Связанные все - меарцы. Не думаю, что они знают что-нибудь существенное. Фелсей, все равно допроси с пристрастием. Мало ли, что вдруг выплывет... Но вот еще, что я сейчас подумал. Вся эта демоническая магия стала возможной из-за того, что наш древний храм разрушен. А на носу у нас атака кочевников, которые тоже поклоняются демону. И если наш маг был не единственным в городе, то не ожидает ли нас совместное демоническое воздействие и снаружи и изнутри города. К сожалению, после всего, только что произошедшего, приходится учитывать и духовную грань реальности.

 - Богослужение вы уже организовать не успеете, - сказал Астайнар. - До атаки кочевников остались даже не дни - часы.

 - Однако, задача... Впрочем, придумал. Устроим акт гражданского покаяния. Снесем на центральную площадь все статуи и изображения богини луны и их подожжем. Остальное после отражения нашествия. Как вам, госпожа дикеофора? Подойдет?

 - Подойдет. И еще кое-что, кстати, господин градоначальник. Мне одна знакомая просила вам передать, что видела в городе кое-кого, кто в состоянии организовать возмущение в городе в критический момент. Есть предложение, получше осмотреть восточную окраину Меар.

 - Не так-то это просто, - задумчиво сказал Леждин, бросив на Эситею внимательный взгляд. - Там множество подземелий. План подземных ходов, даже и приблизительный, придется искать несколько дней. Глупо соваться вслепую в нору к бунтовщикам. Может их выкурить оттуда, а? Но сначала акт покаяния.

 - Я забираю тебя, Эссиль, - Астин снова перешел на родной язык. - Не думаю, что твой пронзенный стрелами труп украсит акт гражданского покаяния. Сожгут свои уродские изображения и без тебя. У Леждина неплохо получится. Поедем. Я для тебя даже могу баллады слащавого Персерена спеть, если успею, раз тебе нормальное искусство не по душе.

 Эситея была уже не в силах спорить. Когда напряжение спало, на нее навалилась страшная усталость. Перед глазами мелькали то ужасная рожа одушевленной мумии, то ненавидящий взгляд мага, то призрачный свет над разверзшимся потолком ритуального зала. И больше всего хотелось уткнуться лицом в плащ Астина и так и замереть.

Глава шестнадцатая

 Когда Астин вскочил на коня, посадил Эситею перед собой и крепко прижал к себе свободной рукой, она действительно уткнулась лицом в плащ всадника и не шевелилась.

 - Эссиль, я тебя больше не выпущу из Нового города.

 Эситея промолчала. Она бы и сама теперь век в Древний город не заходила. Но, если дикеофоре понадобится уйти, то ее не один дартанай не удержит. Поэтому, ничуть не обеспокоенная решительным заявлением Астина, девушка продела левую руку у него под рукой, сцепила на широкой спине со своей же правой, перекинутой через его могучее плечо, и крепко-крепко к нему прижалась.

 - И еще, Эссиль, мы сейчас же обменяемся клятвами верности. Ты слышишь?

 - Я думаю, - прошептала девушка.

 - Ты меня замучила, - возмутился дартанай. - Нельзя себя так вести, как ты ведешь, и говорить при этом: "я подумаю".

 - Я слабая, потрясенная произошедшими ужасами женщина в объятиях сильного, надежного мужчины. И мне хорошо, хотя ты и твердый в кольчуге, - сама себе удивляясь, сообщила Эситея. - К тому же мне папа разрешил любую глупость. А брак с тобой, Астин, - дело серьезное. И я пока не готова.

 В ответ сильный мужчина в кольчуге пробурчал что-то ругательное, хотя и неразборчивое.

 К вечеру немного отдохнувшая, вымывшаяся, а ей очень хотелось смыть с себя кошмар этого дня, Эситея устроилась в одной из комнат своих новых покоев. В центральном зале, в который выходили три комнатки, уже висела картина с маками перед грозой. То есть, все, включая Дархэлла, подарившего картину, были уверены, что девушка поселилась здесь надолго.

 Постучавшись, к ней опять зашел Астин. Он выглядел хмурым и решительным.

 - Дорогая Эссиль, я отвел эти покои для нас с тобой. Но наши уже зажгли предупредительный огонь на вершине Сараздага. Кочевники готовы. Атака будет через день. Поэтому решай. Или ты немедленно становишься моей женой, а завтра с утра я отбываю в крепость. Или ты мне опять отказываешь, тогда я поскачу в крепость прямо сейчас. В любом случае, я отдал приказ: тебя из Нового города не выпускать.

 Астин помолчал, потом опустился на одно колено перед креслом с сидящей в нем девушкой.

 Эситея, стараясь унять бешено заколотившееся сердце, прижала руку к груди и замерла.

 "Уже зажгли предупредительный огонь! И Астин будет первым, кто встанет на пути у захватчиков".