ЛЮБЕЗНЫЙ Наверное не стоило. Ленечка может обидеться.
ТАТЬЯНА Верно, не стоило, если бы не наш с вами откровенный разговор. Пришлось жертвовать.
ЛЮБЕЗНЫЙ Я признателен вам за внимание к своей персоне.
ТАТЬЯНА Бросьте. Ни черта вы не признательны. И костюмчик этот совсем вам не нравится. Ведь так?
ЛЮБЕЗНЫЙ Вы загоняете меня в тупик.
ТАТЬЯНА Все происходит от того, что вы лживы.
ЛЮБЕЗНЫЙ А может быть галантен?
ТАТЬЯНА Может быть. Очень может быть. Так вот, знайте, каждый год Ленечкиной жизни отмечен той или иной породой птиц. Игра определяет птицу на будущий год. В этом году день рождения петуха. Стало быть я сшила себе костюм курицы. Если бы мы отмечали год орла, вы нашли бы в моей внешности оттенки хищной птицы. Мы меняемся сами вместе с тем как меняются наши птицы. Если выпадет день рождения зяблика, мы сменим фамилию.
ЛЮБЕЗНЫЙ Как?
ТАТЬЯНА Сейчас наша фамилия Зябких?
ЛЮБЕЗНЫЙ Ну да.
ТАТЬЯНА Так вот, в тот год мы возьмем фамилию Зябликовых. Это будет самый счастливый год в нашей жизни.
ЛЮБЕЗНЫЙ Что же, неплохо.
ТАТЬЯНА С этим разобрались. А теперь внимательно смотрите мне в глаза и слушайте.
Это было душное безрадостное лето, когда мы с моими подругами изнывали от безделья, и в течении дня произносили не более десятка слов. Вот до чего было скучно и пусто. Тогда я не имела представления о живописи. Я была духовной нищенкой без перспектив и стремлений. Книги мало интересовали меня. К танцам я была равнодушна. Прогулки по лесным тропинкам неподалеку от реки, где веяло прохладой, являлись едва ли не единственным моим времяпрепровождением.
Рядом с нашим лагерем соседствовала дача, хозяином которой был молодой мужчина лет тридцати. Молодой по нынешним моим меркам. Тогда же он казался мне взрослым. Очень взрослым, ведь мне было только четырнадцать. Часто я слышала громкую музыку, доносившуюся из их дома, шум веселья, визги девиц. Во всем этом для меня было что- то притягательное. Наверное мне хотелось скорее повзрослеть и стать такой же как они. Мне было одиноко и мой возраст совсем мне не нравился.
Однажды вечером, когда я как всегда прогуливалась вдоль реки, я услышала смех, доносившийся со стороны берега. Я сразу догадалась, что это был смех постояльцев той самой дачи. Незадолго до этого в гости к хозяину приехала компания друзей. Мне неистерпимо хотелось понаблюдать за ними. Во мне боролись любопытство и страх быть замеченной. Да и подруги мои были где- то неподалеку. Хороша была бы я, если бы меня застали за этим постыдным занятием. Словом, я находилась между двух огней. Тогда впервые я испытала это необыкновенное волнующее чувство, чувство, которое привело меня к целой череде открытий.
Тогда я впервые увидела обгаженных взрослых мужчин. К тому времени я слышала что- то об особенностях их анатомии, но то, что предстало перед моим взором, превзошло все ожидания. Эта самая деталь, вы понимаете о чем я говорю, оказалась совсем не такой, как рисовало мое воображение. В ней сочеталось нечто низменное, приземленное и горделивое, возвышенное одновременно. Ничего подобного в окружающем мире я не встречала. Это было особое создание. Живое, трепетное и, как мне показалось, слепое. Не шелохнувшись я провела битый час, не в силах оторваться от этого зрелища.
Я разузнала, в какое время обычно собирается на берегу компания и всегда, к их появлению, уже ждала их. Так было каждый день. Я жадно следила за тем, как слепые создания появляются на свет, я научилась находить в них разницу. Каждое из них не походило на другое, но все они были независимы, в отличие от меня, заживо погребенной в зарослях травы, прикованной к своему новому увлечению.
Через несколько дней к мужчинам присоединились их подруги. Кроме того, что я могла сравнивать их анатомию, я впервые увидела то, что стыдливо называют занятием любовью. Тогда я впервые в жизни потеряла сознание. Потом меня тошнило. Я не могла найти себе места. Не могла спать. Однако назавтра вновь отправлялась к своему наблюдательному пункту.
Благодаря описанным событиям я в корне изменилась. Я стала другим человеком. Я будто проснулась. Все вокруг окрасилось в сочные нереальные цвета. Я стала видеть то, мимо чего раньше проходила, не замечая, слышать то, к чему прежде была глуха. Моя жизнь приобрела смысл. Мой метод зарождался. Я не смогла оторваться от подглядывания. Я стала рисовать. Я хотела поделиться своими открытиями с каждым. Результат- высшая ступень на пути моего познания, мои натюрморты. Но здесь уже не обошлось без Ленечкиной науки. Он систематизировал подглядывание, сделал его более рациональным.