Когда видишь морфо, как-то забываешь о других бабочках, глаз нацелен только на поиск их. Может быть, точно так же исключительные красавицы среди женщин затмевают своих более скромных подруг, собирая, как магнит, восхищенные взгляды мужчин. Правда и среди самих морфо есть неброские, даже невзрачные виды, но они словно предназначены для того, чтобы оттенять и подчеркивать великолепие тех, кого природа одарила необычайной красотой. Не все морфо голубые или синие. Есть виды совсем скромно окрашенные, коричневые или перламутрово-белые, как, например, морфо луна и морфо Догарта. Почти белую окраску лишь с яркими глазками по исподу крыльев имеет крупный морфо Полифем, названный так в честь мифического Циклопа, которого перехитрил Одиссей. И все-таки самые известные, самые редкостные морфиды — голубые, синие, и даже с оттенками фиолетового перелива. В полете их крылья блестят, как зеркальца, лучи солнца дробятся в них, и получается нечто невообразимое, — бабочка разбрасывает ореолы «зайчиков» и кажется летящей синей птицей. Таковы исключительные в своем блеске морфо Аматонте, морфо Нестира, уже названная Елена, морфо Анаксибия, морфо Менелай и морфо Гиацинт. А предела в блеске своих голубых крыльев-зеркал достигает, безусловно, очаровательнейший морфо Циприс, переливчатый, как гигантский камень сапфир. Если снова поискать аналогий для голубых морфо среди наших английских бабочек, кой-какое сопоставление дадут бабочки-голубянки, те крохотные и трогательные голубые мотыльки, что стаями любят виться около дорожных луж, на грязных коровьих бродах, где они ползают по исслеженной жиже вместе с полосатыми осами, и вдоль канав, обсаженных ивняком и ракитником. Словом, представьте, что морфо — это чудовищного размера голубянки, до семи или даже восьми дюймов в размахе крыльев, голубянки, каких только могла родить природа Бразилии, экваториальный лес, гигантская река, буйное солнце и дикие грозы. Только в условиях избытка всего: влаги, солнца, растительности, вместе с течением миллиардов лет, могло стать результатом рождение живых существ, сходных с творениями ирреальных сил.
В первые месяцы нашего житья на Амазонке морфо казались нам существами совершенно недоступными. Они либо показывались нам изредка в самых вершинах леса, либо проносились с такой стремительностью, на какую способен лишь взгляд, провожающий их, но никак не рука, вооруженная сачком. Попробуйте поймать им птицу, да еще синюю птицу! Но морфо просто пленяли нас. Мы готовы были не ловить другие виды бабочек, лишь бы поймать хоть одну эту голубую красавицу. Целые дни и вечера мы обсуждали способы охоты на них и ни к чему путному не приходили. Мы пытались подстерегать их на водопое, на отмелях, где роились стаи всевозможных бабочек, у луж на дорогах и тропах, куда бабочки, в том числе и парусники, постоянно планировали с вершин леса — морфо не спускались к воде и в самые знойные дни. Вполне понятно, что в дождевом амазонском лесу, где даже в сухой сезон через три-четыре дня грохочут грозы и с небес рушатся водопады, а в сезон влажный ливни бывают каждый день или дождь льет неделями, вода есть и на вершинах. Она скапливается в пазухах листьев бромелий, орхидей, на развилках сучьев, в полудуплах и углублениях коры. Растения-эпифиты умеют запасать ее, и этой влаги вполне достаточно для всех животных, населяющих верхние этажи гигантского леса. Я уверен, что мы очень долго еще не будем знать многих его самых удивительных существ, никогда не спускающихся на землю, а бабочек и жуков особенно. Верхние этажи леса — самая недоступная для натуралистов область, вот почему уже работая на Амазонке один, когда Рассел из-за болезни вернулся в Англию, я старался найти места лесоразработок и собрал там богатейшие уловы неизвестных науке видов животных: это были насекомые, в первую очередь древесные жуки, моллюски, лягушки, ящерицы и даже светло-зеленые некрупные скорпионы и дождевые черви. Надо ли удивляться, что бабочки-морфо проводят всю жизнь в вершинах, где они находят и воду, и обильную пищу, ибо все цветение тропического леса сосредоточено вверху и, в крайнем случае, в среднем ярусе, а под пологом его очень редко встретишь цветущее растение, здесь цветы растениям заменяют нередко очень яркие, пестрые листья. Зато вершины, насколько можно было видеть и убедиться, бывают усыпаны розовыми, желтыми, голубыми, сиреневыми цветами. Там же, на высоте, цветут орхидеи, бромелии, другие эпифиты, и все лазающие и вьющиеся лианы раскрывают цветки ближе к солнцу и свету.