- Если за слабыми саженцами ухаживать, то они приживутся и порадуют тебя прекрасными плодами твоего труда, - нравоучительно изрек Ингрэм. Похоже, ему нравилась роль наставника. - Хочешь, проверим?
- Проверим!
Ороро достал из кармана фартучка тонкую полоску красной ткани, оставшейся после ремонта одежды. Он видел, что Ингрэм часто доставал из тайников на своей одежде какие-то необходимые вещички - то ножик словно из воздуха, то бечевку, какую-то горькую бодрящую траву, какие-то семена, которые он грыз, кусочек мела, когда хотел что-то начертить, налобную тряпицу - и тоже приноровился кое-что таскать с собой. Ороро привязал красную тряпицу к стволу полудохлого саженца, оставив зазор с палец по совету Ингрэма, и вопросительно уставился на него. Ингрэм хмыкнул и кивнул на оставшуюся связку саженцев.
***
Несколько дней пролетели в трудах по хозяйству, а вечера проходили в поисках Двери.
Ороро теперь уже не реагировал так остро на неудачи.
- В другой раз точно повезет, - бормотал он, утирая нос.
Направляясь в глубины леса, Ингрэм при помощи рогатки прислушивался к местам расположения ловушек. Деревенские жители далеко в лес не заходили, а если заходили - старались не сбиваться с троп, помеченных указателями: в прошлом несколько человек погибли, попав в ловушки, сооруженные для уркасов и крупных зверей. Пока им с Ороро везло и ловушек не попадалось, но нельзя было расслабляться.
Сумка, которую Ингрэм постоянно брал с собой на поиски, постепенно пополнялась новыми вещицами, которые могли пригодиться Ороро. Смышленый тэйверенок схватывал все на лету: он быстро стал различать съедобные грибы, ягоды и травы от несъедобных, знал уже, где искать воду, учился ловить рыбу и ставить силки. Он был жаден и охоч до всего нового, сетовал, что сильно отстанет от своих сверстников по изучению магии, и жаловался на скучные учебники, которые машинально захватил, когда покидал поместье господина Дарэро; по утрам он опаздывал на завтрак потому, что медитировал - как он объяснил свое безмолвное сидение со скрещенными ногами. Обычно он устраивался возле родника - шум воды помогал ему сосредоточиться.
- Не люблю я медитации, но сестра наказала не отлынивать, - уныло сказал Ороро, и Ингрэм приятно удивился тому, что он следовал заветам сестры, хоть ее рядом не было, чтобы за этим проследить.
Хлопот с ним и хозяйством было много, вдобавок нужно было заниматься заказами. Маленькие амулеты и фигурки Ингрэм вырезал быстро, как, например, оберег для сына Хорея, который собирался занести ко дню его благословения, а вот над заказами крупнее предстояло много работы. Со станками для вырезания по камню и дереву дело пошло бы куда быстрее, но они, к огорчению Ингрэма, были наполовину разобраны, и некоторых деталей не хватало.
Станки эти привез Гет много лет назад, когда приехал на свои первые каникулы. На Востоке он встретил друзей, которые были столь же талантливы и умны, как и он. Вместе они начали совершенствовать старые инструменты и создавать новые, а потом, к войне с тэйверами, - делать втихаря оружие. Эти станки были одними из первых его усовершенствований. Будучи еще юнцом, Ингрэм понимал, что брат его - другой. Кипящая энергия и теснившиеся в голове мысли не оставляли его в покое ни на мгновение. Гет вечно куда-то торопился, жаловался, что не успевает и что от ощущения уходящего сквозь пальцы времени его руки опускаются. Как-то он с невеселой усмешкой сказал, что завидует Ингрэму. Странно было слышать от него подобные вещи: на людях Гет вел себя с грацией и достоинством человека, который уж точно знает себе цену и куда стремится, но, оставаясь наедине с Ингрэмом, он словно бы превращался в напуганного мальчишку, чьи шалости зашли совсем не туда и стали куда серьезней, чем предполагалось.
Сегодня они с Ороро снова пришли в деревню. Ороро остался у Мэриэль, пока Ингрэм пытался найти нужные детали для станков, - занятые на работе соседи часто оставляли своих детей играть в просторном дворе позади ее таверны. Ороро поначалу возмутился и захотел пойти с ним, но Ингрэм настоял на своем, полагая, что детям нужно хотя бы изредка бывать в обществе сверстников, играть с ними в игры, спорить и мириться - учиться уживаться с другими.
Ингрэм обошел всю деревню, спрашивал у кузнецов и торговцев, но безуспешно. Вздыхая, он попросил о помощи старого знакомого, который собирался отправиться по делам на Восток. Ингрэм подробно расписал, как связаться с Мики Полуки, учившейся с его братом, - она могла подсобить с нужными деталями. Возможно, также она знала, что случилось с Гетом...
Оостэ кивнул, делая пометки в своей книжице. Они с женой были торговцами, странствующими из одной страны в другую через постоянные Двери, расположенные на центральных площадях Великих городов. Двери эти стояли, казалось, вечность, - мир забыл те времена, когда этих Дверей еще не было.
Ингрэм, уже собравшийся пойти домой, вдруг остановился.
Кажется, он и сам кое-что, вернее, кое-кого забыл...
***
Ороро нашелся позади таверны, в уголке возле птичника. Он был один и сидел на бревне, лежавшем у стены, - остальные ребята, видимо, давно уже разошлись по домам. Заметив Ингрэма, он тут же вскочил и заверещал звенящим и высоким от обиды голосом:
- Ну наконец-то! Где ты пропадал так долго?! А сказал, что быстро придешь! Я устал и хочу домой!
- Прости, не рассчитал время, - криво улыбнулся Ингрэм. - Сейчас пойдем.
Ороро сбросил свой человеческий вид, едва они отошли на безопасное расстояние. Долго приходил в себя, пил воду и жевал мятные листочки. Когда он достаточно отдохнул, они двинулись дальше. Ороро бережно и торжественно нес корзинку гостинцев от Мэриэль. Он заметно поправился со дня их первой с Ингрэмом встречи: немного подрос, тельце заметно окрепло и даже чуть округлилось, серая кожа лоснилась и сверкала на солнце, выросли крылья. Теперь Ороро с каждым взмахом поднимался в воздух все выше и оставался там все дольше. Но и аппетит у него возрос.