— Давно этиамариев тренируете? — тёмный эльф слегка подвинулся в своём кресле, чтобы повернуться к собеседнику.
— Примерно с начала зимы.
— О-о-о, понимаю. Но не переживайте, в начале всем и всегда тяжело, если только за вашей спиной не стоит влиятельный родственник, — с усмешкой произнёс Брул, не отводя своего пронзительного взгляда от человека. — Я на самом деле и сам не очень давно пошёл по пути этириданоса. Чуть больше пяти лет. Да, срок небольшой, но я многому научился. Если будет нужен совет — смело обращайтесь. Помочь начинающему коллеге мне всегда будет в радость.
— Обязательно, господин Кир’Раэль, — всё также вежливо ответил Ланс, продолжая смотреть исключительно на кровавый бой на арене, игнорируя пытливый взгляд своего соседа по трибуне.
Тёмный эльф ещё некоторое время сверлил взглядом человека, после чего наконец-то тоже вернулся к просмотру набирающего оборот боя. Там сейчас происходило действительно удивительное и относительно редкое для Эдема зрелище.
Покрытый кровью с ног до головы раб стоял в окружении трупов своих врагов. При этом он не был клеймён, а значит скорее всего принадлежал самой арене, которая всеми силами пыталась его убить. Похожую роль играл обезумевший зверолюд Серая Тень из Сароса, которого убила Ада. Его тоже не получилось посадить на цепь, следовательно он был необучаемым.
— Забавно, какое это убийство за сегодня? Двадцать пятое? — снова заговорил Брул, в этот раз снисходительно, ведь убитые рабы принадлежали другим этириданосам. — Толпой эту дрянь убить не могут, просто смешно. Не так ли, господин Бальмуар? Своими провалами они позорят других этириданосов! Ну ничего, сейчас вы посмотрите, чему я научился за пять лет. Если она, конечно, доживёт.
Тем временем раб, который, судя по всему, являлся женщиной, жестоко добил последних этиамариев. Воительница действительно с расстояния могла напомнить мужчину, пусть и с длинными волосами. Не то чтобы она была уродиной, просто крови и чужих внутренностей на ней так много, а ещё руки мощные, в плечах широкая. И рост… она действительно была высокой, будто в ней текла кровь великанов или первых людей.
— Господин Кир’Раэль, вы будете делать ставку? — К тёмному эльфу подошёл ухоженный раб.
— Да, конечно. Ставлю пять золотых, что медведь сдохнет.
— Так и запишу.
— А вы не хотите сделать ставку, господин Бальмуар? — поинтересовался Брул у коллеги.
— Воздержусь, хочу сначала понаблюдать за ней. Кстати, а почему этого раба ещё никто не выкупил? Она же маг.
— А у вас острый взгляд. Да, она действительно маг. При чём довольно сильный, поэтому она и скована руническими наручами. Но даже без этого эта дрянь умудряется выживать раз за разом. А обучить её уже пытались. При чём сама госпожа Киране Нар’Авид. — Тёмный эльф не делал уточнения с истоком, ведь и сам принадлежал к этому истоку. — Но не получилось, точно неизвестно, что там произошло, но вроде рабыня попыталась снять с кого-то скальп. Так что её обратно сдали сюда. Если уж у Киране не получилось, с её возможностями… Другим лишний раз позориться явно не стоит. О, смотрите, медведя выпустили.
И действительно на арену выбежал здоровенный чёрный медведь, да не обычный лесной, а здоровенный уж какой-то. Ростом в холке больше полутора метров, а если он ещё и на лапы задние поднимется… Весом небось под тонну. Жуткое зрелище, которое может испугать любого, но видимо не рабыню, стоящую на коленях в кругу из изуродованных трупов.
Медведь уже перешёл на бег, устремляясь прямиком к своей жертве. Но воительница даже не дрогнула, продолжая издеваться над трупом поверженного этиамария. Казалось её даже не беспокоит появление нового врага, который поднимал позади себя облака пыли.
Кроме того, у рабыни не было оружия. Её двуручная секира оказалась сломана в прошлой схватке. Можно подобрать что-то другое, благо её противники не дрались голыми руками. Но почему-то она продолжает сидеть над трупом, ковыряясь во внутренностях.
А глаза медведя тем временем казалось покраснели от бешенства. Его добыча сидела к нему спиной. Во время бега из вонючей пасти летели слюны во все стороны, а туша перешла на свою максимальную скорость для финального рывка.
И в самый последний момент, воительница резко поднялась под треск костей. В правой руке она сжимала голову в шлеме с гребнем, которая полетела прямо в морду животного.
От такого медведь опешил, после чего остановился и зарычал от боли. Железяка больно ударила по глазам, лишила зрения, но сделала зверя ещё яростнее. Поднимаясь на задние лапы, царь лесов показал всё своё величие.