- Так ведь у него не было такой!
- Была.
- О полетах в космос, специальная энциклика?
- Специальная.
Ирландцы отпрянули, как будто перед ними что-то взорвалось.
Отец Витторини обирающими мелкими движениями чистился после взрыва, снял ниточку с рукава, крошечку со скатерти.
- Разве недостаточно было, - сказал отец Брайен, - того, что он пожимал руки целому стаду астронавтов, говорил им "как здорово" и тому подобное, что ему надо было еще идти и писать об этом?
- Недостаточно, - сказал отец Витторини. - Он хотел, как я слышал, прокомментировать проблему жизни в других мирах и ее влияние на христианское мышление.
Каждое из этих тщательно выговоренных слов заставляло обоих его собеседников все глубже вжиматься в кресла.
- Вы _с_л_ы_ш_а_л_и_, а не сами читали? - спросил отец Брайен.
- Нет, но я намеревался...
- Что бы ни намеревались. Мне неприятно это говорить, отец Витторини, но иногда вы изъясняетесь не как слуга нашей матери-церкви.
- Я изъясняюсь, - ответил Витторини, - как итальянский священник, который пытается сохранить поверхностное натяжение на церковном болоте, где его превосходит численностью целое стадо служителей нашей матери-церкви - по имени ШОНЕССИ, НАЛТИ, ФЛЭННЕРИ, и все они мечутся в панике, как олени или бизоны, каждый раз, когда я осмелюсь хотя бы прошептать слова "папская булла".
- У меня уже нет никаких сомнений в том, - тут отец Брайен скосил глаза в направлении Ватикана, - что это вы, если только вы могли быть там, втравили святого отца в эту космическую свистопляску.
- Я?
- Бы! Уж наверное не мы притаскиваем сюда целыми вагонами журналы с ракетами на красивых обложках или с зелеными монстрами о шести глазах, преследующими полуголых женщин на далеком астероиде. Это вы начали в паре с этой бестией-телевизором вести обратный счет: "Десять, девять, восемь..." - и до одного, да еще притопываете, так что у нас чуть пломбы из зубов не выскакивают и головная боль. На дистанции между одним итальянцем здесь и другим в Кастель Гандольфо вы сумели подавить все ирландское духовенство!
- Спокойствие! - сказал, наконец, отец Келли.
- Именно спокойствие, и я его достигну так или иначе, сказал отец Брайен, доставая из кармана конверт.
- Уберите, - сказал отец Келли, чувствуя, что должно быть в конверте.
- Пожалуйста, передайте это от меня пастору Шелдону.
Отец Брайен тяжело поднялся, вглядываясь, где тут дверь или какой-нибудь выход, и исчез.
- Ну вот, посмотрите, что вы наделали! - сказал отец Келли.
Отец Витторини, потрясенный, перестал жевать.
- Но отец, я все время думал, что это дружеская перепалка, и мы оба играем, только он сильно, а я не очень.
- Но игра слишком затянулась, и это проклятое веселье оборачивается чем-то серьезным, - сказал Келли. - Вы не знаете Вильяма так, как я. Вы его, на самом деле ранили.
- Я постараюсь сделать все, что от меня зависит...
- Постарайтесь не провертеть дыру в штанах! Теперь уж не мешайте, это задача для меня. - Отец Келли сгреб конверт со стола и посмотрел на свет. - Рентгеновское просвечивание страдающей души, Господи помилуй.
Он поспешил наверх.
- Отец Брайен? - позвал он. Замедлил шаги.
- Отец? - постучал в дверь. - Вильям?
В столовой, опять в одиночестве, отец Витторини силился доесть свои хлопья. Они казались совершенно безвкусными и застревали в глотке.
Только после второго завтрака отцу Келли удалось прижать отца Брайена к стене в маленьком сумрачном садике за домом и вручить ему конверт обратно.
- Вилли, порви, пожалуйста. Я не хочу, чтобы ты сдавался в середине игры. Как давно у вас это длится?
Отец Брайен вздохнул и взял конверт, но не порвал его.
- Вкралось как-то незаметно. Это я первый начал толковать ирландских писателей, а он начал напевать итальянские оперы. Потом я начал рассказывать о книге Келлза [древнее собрание ирландских саг], а он прогулял меня по эпохе Возрождения. Слава Богу, он не разыскал энциклику об этих проклятых космических путешествиях раньше, а то бы я перевелся в монастырь, где блюдут обет молчания. Но даже там, я боюсь, он не унялся бы и сопровождал запуски на Канаверал азбукой глухонемых. Какой адвокат дьявола [священник, выступающий оппонентом на канонизации святых] получился бы из него!
- Отец!
- Я принесу покаяние за это позже. Да он просто выдра, тюлень, резвящийся с догмами церкви, как с раскрашенным мячиком. Интересно, конечно, смотреть, как тюлени скачут, но не смешивайте их, скажу я, с истинными приверженцами церкви, такими, как вы и я! Это может быть гордыня, но вам не кажется, что это напоминает вариации на правильную тему, только на флейте-пикколо посреди нас, арфистов?
- Что за загадки, Вилли? Мы, священники, должны быть примером для других.
- А кто-нибудь говорил об этом отцу Витторини? Давайте посмотрим правде в лицо: среди священнослужителей итальянцы самые разболтанные. Нельзя даже положиться на то, что они остались бы трезвыми во время Тайной Вечери.
- Будто бы мы, ирландцы, остались бы... - пробормотал отец Келли.
- Мы бы, по крайней мере, подождали, пока Святой обряд не кончится!
- Ну хватит, мы священники или парикмахеры? Все будем волос расщеплять - или отбреем Витторини его же собственной бритвой?
Вильям, у тебя есть какой-нибудь план?
- Разве что баптиста пригласить в посредники.
- Да ну тебя с твоим баптистом! Ты энциклику разыскал?
- Энциклику?
- Ты что, дожидаешься, когда рак на горе свистнет? Нужно обязательно прочесть этот космический эдикт! Проработать, запомнить, а затем атаковать нашего ракетчика на его собственной территории! Теперь в библиотеку - как там кричат мальчишки? Пять, четыре, три, два, один - поехали!
- Или непечатный эквивалент.
- Можно и непечатный. А теперь - за мной!
Они столкнулись с пастором Шелдоном, когда тот выходил из библиотеки.
- Бесполезно, - сказал пастор, улыбаясь, когда разглядел румянец на их лицах, - вы ее там не найдете.
- Не найдем что? - отец Брайен увидел, что пастор смотрит на письмо, которое он все еще держал в руках, и быстро спрятал его. - Что не найдем?
- Ракетный корабль велик для наших маленьких апартаментов, - сказал пастор в слабой попытке казаться загадочным.
- Уж не склонил ли вас итальянец на свою сторону? - воскликнул с тревогой отец Келли.
- Нет, просто уже земля слухом полнится. Я пришел, чтобы самому кое в чем удостовериться.
- Итак, - с облегчением выдохнул Братцем, - вы на нашей стороне?
Взгляд пастора Шелдона погрустнел.
- А тут есть какие-нибудь стороны, отче?
Они вместе вошли в маленькую библиотеку. Отец Брайен и отец Келли сели очень неловко, каждый на краешке своего стула. Отец Шелдон остался стоять, не отводя взгляда от им смущенных лиц.
- Ну, почему вы боитесь отца Витторини?
- Боимся? - отец Брайен как будто удивился этому слову и с нажимом выговорил: - Скорее, негодуем.
- Одно ведет к другому, - признал Келли и продолжил: - Видите ли, пастор, это один городок в Тоскане кидает камушки в Мейнут, который, как вы знаете, находится в нескольких милях от Дублина.
- Я ирландец, - сказал пастор со смирением.
- Вот именно поэтому мы и не можем понять вашей глубокой невозмутимости при подобном безобразии, - сказал пастор.
- Я ирландец из Калифорнии, - сказал пастор.
Он подождал, пока до них это дойдет. После некоторой паузы отец Брайен жалобно выдавил из себя:
- А мы и забыли.
Он взглянул на пастора и увидел, что тот совсем недавно загорел, это был цвет лица человека, ходившего, как подсолнух, повернувшись к солнцу, даже здесь, в Чикаго, старавшегося получить сколько можно света и тепла, чтобы поддержать свое существо. Он увидел человека с фигурой игрока в бадминтон и теннис. Если взглянуть на его руки во время проповеди, можно представить, как он плывет под теплым небом Калифорнии.
Отец Келли засмеялся.
- Ирония судьбы! Как все просто оказалось. Отец Брайен, вот вам и баптист!
- Баптист? - спросил пастор Шелдон.
- Без обид, пастор, но мы искали посредника, а тут как раз вы, ирландец из Калифорнии, который совсем недавно познакомился с метелями Иллинойса... Мы родились и выросли на холмах Корка и Килкока. Из нас это не выбьешь и двадцатью годами Голливуда. А говорят, я слышал, что Калифорния похожа на... - Келли помедлил, - на Италию?