— Пишет Безмолвным Братьям.
Грея передернуло. Ощущая на себе его пристальный взгляд, Люси медленно подошла к столу:
— Что делаете?
— Да вот, наносим последние штрихи. — Нацу отодвинулся, и взору Люси предстали три тонкие палочки, тускло мерцающие серебром. — Это Санви, Сансанви и Семангелаф — три клинка серафимов.
— Не похожи на ножи… А как вы их сделали? С помощью магии?
Грей вздрогнул, словно Люси попросила его нарядиться в балетную пачку и крутануть пируэт.
— Любопытный факт из жизни примитивных, — произнес Нацу, ни к кому не обращаясь. — Ищут магию где ни попадя, хотя сами даже не понимают, что означает это слово.
— Я понимаю, что оно означает, — огрызнулась Люси.
— Тебе только так кажется. Магия — это природная темная сила, а не волшебные палочки, хрустальные шары и говорящие золотые рыбки.
— А я и не говорила…
Нацу прервал ее взмахом руки:
— Если назвать электрического угря резиновой уткой, он в нее не превратится. Не завидую тому, кто решит влезть в ванну с такой игрушкой.
— У тебя крыша едет, — заметила Люси.
— Нет, — с достоинством ответил Нацу.
— Едет, не сомневайся, — неожиданно заявил Грей. — Слушай, мы не колдуны, понятно? — добавил он, глядя на Люси. — Вот и все, что тебе надо знать.
Люси сдержалась, чтобы не нагрубить Грею. Отношения уже не заладились, не стоит еще больше их обострять. Она обернулась к Нацу:
— Ходж разрешил мне вернуться домой.
Нацу чуть не выронил один из клинков:
— Серьезно?
— Только чтобы просмотреть мамины вещи, — призналась Люси. — И только вместе с тобой.
— Нацу, — выдохнул Грей.
Но Нацу не слышал его.
— Если твои мама или папа действительно были Сумеречными охотниками, надо взглянуть на их вещи. Если рванем прямо сейчас, у нас будет в запасе три-четыре часа, пока светло.
Нацу и Люси направились к двери.
— Пойти с вами? — спросил Грей, привставая со стула.
— Нет, — не оборачиваясь, отозвался Нацу. — Сами справимся.
Грей смотрел на Люси с открытой неприязнью. Она поскорее закрыла за собой дверь.
Девушке приходилось почти бежать, чтобы успеть за длинноногим Нацу. Они вошли в холл.
— Ключи от дома с собой?
— Да.
— Отлично. Можно просочиться туда и без ключей, но есть риск привлечь к себе нежелательное внимание.
— Как скажешь.
Миновав холл, они оказались в передней с мраморным полом. В одной из стен виднелись черные металлические двери. Нацу нажал на кнопку в стене, и, только когда она зажглась, Люси сообразила, что это лифт.
— Нацу?
— Да?
— А как ты догадался, что я потомок Сумеречных охотников?
Со скрипом подъехала кабина. Нацу снял защелку и раскрыл дверцы. Кабина напоминала клетку: черный металл и декоративная позолота.
— По-моему, это самое правдоподобное объяснение. — Нацу закрыл изнутри дверцы кабины.
— По-твоему?! Ты же мог меня убить!
Нацу нажал на кнопку, и кабина с дрожанием и скрипом, отдававшимся у Люси во всем теле, поехала вниз.
— Ну, я был уверен на девяносто процентов.
— Понятно, — отозвалась Люси.
Видимо, в ее голосе прозвучало нечто такое, что Нацу обернулся. Люси влепила ему звонкую оплеуху. Он прижал ладонь к щеке, испытывая не столько боль, сколько изумление:
— Какого черта?
— Это тебе оставшиеся десять процентов.
Они молча вышли на улицу. В метро Нацу мрачно молчал. Люси старалась держаться ближе к нему, чувствуя угрызения совести, особенно когда на глаза попадался краснеющий след от пощечины. Она и не пыталась поддерживать разговор: так лучше думалось. Девушка с мазохистским наслаждением прокручивала в уме разговор с Акно.
В вагоне сидели две хихикающие девчонки подросткового возраста. Люси всегда с неприязнью относилась к выпендрежу: искусственный загар, шлепки из прозрачного пластика… Уж не над ней ли они смеются? В следующую секунду она с удивлением поняла, что девочки смотрят на Джейса. Вспомнилась девушка из кофейни, которая заглядывалась на Жерара. Когда девчонки западают на парня, у них сразу делается особенное выражение лица. В последнее время на Люси столько всего навалилось, что ее меньше всего заботила внешность Нацу, а ведь он и правда ничего. Яркая красота Грея бросалась в глаза, но у Нацу были более интересные черты лица. При свете дня его глаза напоминали спелую траву… и смотрели на нее.
Нацу вопросительно выгнул бровь:
— Слушаю.
— Те девчонки пялятся на тебя.
— Еще бы, — довольным тоном произнес он. — Я потрясающе красив.
— А ты не слышал, что скромность украшает человека?
— Только от убогих. Может, смиренные люди и будут цениться в будущем, но пока миром правят тщеславные. Такие, как я. — Он подмигнул девчонкам. Те снова захихикали.
— Погоди, они тебя видят? — удивилась Люси.
— Иногда лень прятаться.
Они вышли из метро. По дороге к дому Люси Нацу вынул из кармана все три клинка серафимов и, что-то напевая себе под нос, стал вертеть их между пальцев.
— Ты нарочно? Вообще-то раздражает, — произнесла Люси.
Молодой человек запел еще громче. Мелодия напоминала «С днем рождения тебя» и бравурный марш одновременно.
— Прости… за пощечину, — извинилась Люси.
— Скажи спасибо, что это я — Грей бы дал сдачи.
— Он давно на меня зуб точит. — Люси отшвырнула ногой пустую банку из-под газировки. — Кстати, как он назвал вас с ним? Пара… что-то там…
— Парабатай, — ответил Нацу. — То есть два воина, сражающихся против общего врага. Они друг другу ближе, чем братья. Так и мы с Греем. В молодости наши отцы тоже были парабатай. Отец Грея стал моим крестным. Вот почему я живу в их семье, Фулбастеры усыновили меня.
— Но твоя фамилия не Фулбастер.
— Нет.
Люси не успела спросить, какая же у Нацу фамилия: они дошли до ее дома.
Сердце Люси бешено заколотилось в груди; его гулкие удары, наверное, разносились по всей округе. В ушах зазвенело, ладони противно взмокли.
Возле живой изгороди они остановились. Люси ожидала увидеть желтую полицейскую ленту, преграждающую подход к дому, и осколки стекла на газоне, но никаких следов разрушения не наблюдалось. В лучах послеполуденного солнца фасад здания словно светился. В розовых кустах, растущих под окнами мадам Брандиш, лениво гудели пчелы.
— С виду все в порядке.
— Снаружи — да, — отозвался Нацу.
Он извлек из кармана джинсов таинственное устройство из металла и пластика, которое Люси ошибочно приняла за сотовый телефон.
— Сенсор? А для чего?
— Чтобы засечь определенные радиоволны, излучаемые демонами.
— Демон-FM? — пошутила Люси.
— Вроде того.
Нацу вытянул вперед руку с сенсором и пошел к дому. Устройство тихонько пощелкивало, пока они с Люси поднимались по лестнице к двери подъезда. Нацу настороженно замер.
— Сенсор улавливает слабые колебания. Наверное, остаточный эффект после той ночи. Сейчас демонов в квартире нет.
— Слава богу.
Люси нагнулась, чтобы отвязать от шнурков ключи, и обомлела: на двери виднелись царапины. В прошлый раз она их просто не заметила. Глубокие параллельные отметины на дереве — явно следы от когтей.
Нацу тронул девушку за руку:
— Я войду первым.
Люси захотелось сказать, что она не станет прятаться за его спиной, но слова не шли с языка. Перед ее мысленным взором возник образ Пожирателя, и снова накатила волна удушливого страха. Во рту появился неприятный металлический привкус.
Нацу одной рукой толкнул входную дверь, а другой рукой с зажатым в ней сенсором махнул Люси, приглашая идти за ним. В вестибюле царил полумрак — лампочку так и не поменяли, а вековая пыль на витраже в крыше вообще не пропускала свет. Дверь в квартиру мадам Брандиш оказалась наглухо закрыта; свет из щели над порогом не просачивался. Люси встревожилась — уж не случилось ли чего с соседкой? Нацу провел рукой по перилам лестницы, ведущей на второй этаж, и его ладонь покрылась темно-красными разводами.