— Кровь.
— Наверное, моя? — пролепетала Люси. — С той ночи.
— Нет, она бы давно высохла, — возразил Нацу. — Пошли.
Он стал подниматься на второй этаж. Люси не отставала. В кромешной темноте девушка никак не могла справиться с замком. Нацу нетерпеливо к ней наклонился.
— Не стой над душой! — раздраженно зашептала она. Трясущимися руками Люси в четвертый раз вставила ключ в замочную скважину. Послышался щелчок, и дверь открылась.
Нацу протиснулся вперед:
— Сначала я.
Люси отступила в сторону. Ее ладони стали липкими, и совсем не от жары. Из квартиры повеяло холодом. От ледяного сквозняка кожа покрылась мурашками. Они с Нацу миновали прихожую и очутились в… совершенно пустой гостиной. Та к комната выглядела, когда Люси с мамой только переехали сюда: голые стены и пол, мебели нет, даже шторы исчезли. О маминых картинах напоминали лишь более светлые квадратные участки на стенах.
Словно во сне, Люси двинулась на кухню. Нацу шел следом, внимательно оглядываясь по сторонам.
В кухне царила та же пустота: ни холодильника, ни стульев, ни стола. Голые кухонные шкафы стояли с распахнутыми дверцами.
— Ну зачем демонам микроволновка? — произнесла Люси внезапно осипшим голосом.
Нацу покачал головой:
— Не знаю, но демонов тут сейчас нет. Они давно ушли.
Люси снова огляделась. Кто-то оттер пол и убрал бутылку из-под соуса «Табаско».
— Теперь ты довольна? — спросил Нацу. — Здесь пусто.
Она упрямо замотала головой:
— Я хочу увидеть свою комнату.
— Пожалуйста.
Люси отлично ориентировалась в темном коридоре. Остановившись у двери в свою комнату, она взялась за ручку. Ледяная поверхность дверной ручки больно обожгла ладонь. Нацу быстро взглянул на Люси, но она уже открывала дверь, которая поддавалась с трудом, словно ей мешало что-то вязкое и густое. Внезапно дверь резко распахнулась в коридор. Люси отлетела к противоположной стене и сползла по стене. В ушах звенело. Она с трудом встала на колени.
Нацу, лихорадочно роясь в кармане, прижался к стене. Над ним навис огромный мужчина, похожий на великана из сказок: туловище мощное, как ствол дуба, в мертвенно-бледной руке зажат здоровенный топор. Волосы гиганта напоминали слипшийся грязный клубок. От него разило потом и гниющей плотью. Люси даже не хотела смотреть на лицо великана, ей было достаточно его жуткой спины.
С криком «Сансави!» Нацу наконец-то выхватил из кармана клинок; в тот же миг из серебристого цилиндра выкинулось лезвие. Люси вспомнились старые фильмы, где потайные лезвия выкидывались из тростей. Но такого она еще никогда не видела: прозрачный, как стекло, со светящейся рукояткой, хитро заточенный и длинный.
Юноша с силой вонзил оружие в великана. Тот зарычал и пошатнулся. Нацу рывком поднял Люси на ноги и, встав между ней и великаном, стал энергично подталкивать ее к прихожей.
Люси и Нацу вылетели на лестничную площадку. Он пинком захлопнул дверь; щелкнул замок. В следующее мгновение дверь уже ходила ходуном под мощными ударами великана. Люси попятилась к лестнице. Нацу взглянул на нее. В его глазах горел бешеный огонь.
— Беги вниз! Быстро! — прокричал он.
От очередного удара дверь сорвалась с петель, вылетела на лестничную площадку — и сшибла бы Нацу, но он молниеносно отскочил на верхнюю ступеньку лестницы. В его руке, будто упавшая звезда, сверкал клинок. Нацу обернулся к Люси, что-то выкрикивая, однако все звуки перекрыл громоподобный рев великана, выпрыгнувшего из дверного проема. Люси прижалась к стене. Когда великан метнулся к Нацу, ее обдало горячей волной смрада. В голову Нацу полетел топор. Он пригнулся, и топорище глубоко вонзилось в перила лестницы.
Юноша расхохотался. Его смех еще больше разъярил великана. Он бросился на Нацу, размахивая огромными кулаками, но тот взмахнул рукой и всадил клинок врагу в плечо. Несколько мгновений великан стоял, покачиваясь, затем вновь кинулся на Нацу с вытянутыми вперед руками. Нацу не успел увернуться: его ухватили здоровенные ручищи. Великан покачнулся и рухнул вниз вместе с Нацу. Молодой человек вскрикнул, потом послышалось несколько сильных ударов, от которых задрожала лестница, и… тишина.
Люси понеслась вниз. Нацу лежал на полу у нижней ступени; рука, вывернутая под неестественным углом, загибалась под туловище. На его ногах распростерся великан, из плеча которого торчала рукоятка клинка. Великан еще не умер, он слабо шевелился, изо рта текла кровавая пена. Люси увидела его лицо: мертвенно-белое, испещренное черной сетью шрамов; в запавших глазницах — кровавые гноящиеся раны.
Преодолевая приступ тошноты, девушка перешагнула через великана и склонилась над Нацу. Он лежал как мертвый. Одежда на плече пропиталась кровью. Чья это кровь — его или великана? Непонятно.
— Нацу!
Он открыл глаза:
— Чудовище сдохло?
— Почти, — мрачно ответила Люси.
— Черт… — Нацу скривился. — Ноги…
— Не двигайся.
Люси ухватила его за руки и стала вытягивать из-под великана. Нацу зарычал от боли, но вскоре ему удалось высвободиться. Он с трудом поднялся, прижимая левую руку к груди.
Люси тоже встала:
— Что с рукой?
— Перелом, — бросил он. — Сможешь влезть в мой карман?
Она кивнула:
— В который?
— Изнутри куртки, справа. Достань оттуда один из клинков и дай мне.
Нацу невозмутимо стоял, пока Люси нервно рылась в кармане его куртки. На таком близком расстоянии она чувствовала исходящий от него запах: пот, мыло и кровь. Дыхание Нацу щекотало шею. Наконец она вытащила из кармана небольшой цилиндрический предмет и, не глядя на Нацу, вручила ему.
— Спасибо, — поблагодарил юноша, быстро его ощупывая. — Санви, — шепнул он.
И снова из цилиндра показалось страшное светящееся лезвие.
— Отвернись, — скомандовал Нацу, занося клинок над головой раненого великана.
Кинжал воткнулся в горло чудовища, и оттуда фонтаном хлынула кровь. Люси ожидала, что ужасное создание исчезнет, как тот демон в «Адском логове». Однако она ошиблась. В воздухе стоял тяжелый металлический запах крови. Нацу утробно зарычал. Его лицо было белым как мел — возможно, от боли или от отвращения.
— Я же сказал, чтобы ты отвернулась, — проговорил он.
— Я думала, что он сейчас исчезнет. Вернется в свое измерение, — промямлила Люси.
— Так умирают демоны. — Нацу, корчась от боли, приспустил рукав куртки с раненого плеча. — А это не демон.
Правой рукой юноша извлек из-за пояса какой-то предмет — продолговатую палочку, с помощью которой он выжег пересекающиеся круги на руке Люси. Ее запястье начало жечь.
Нацу заметил реакцию Люси и слабо улыбнулся:
— Вот стило. — Юноша прижал его чуть пониже плеча — к символу, похожему на необычную звезду. Два угла звезды отстояли чуть дальше остальных, как бы отдельно от остального рисунка. — А вот что происходит с Сумеречными охотниками, когда они ранены.
Стило Нацу прочертило линию от одного уголка звезды к другому. Когда он опустил руку, необычная звезда засветилась, словно нарисованная фосфоресцирующей тушью. Прямо на глазах у Люси звезда погрузилась в кожу Нацу, как тяжелый предмет в воду. На его плече остался лишь призрачный след — еле заметный светлый шрам.
Перед мысленным взором Люси возникла мама, точнее ее оголенная спина в купальнике: узкие белые линии на лопатках и позвоночнике.
Нацу вздохнул, и черты его лица разгладились — боль ушла. Он подвигал рукой, сначала осторожно, затем смелее, помахал вверх-вниз, пошевелил пальцами. Судя по всему, сломанные кости срослись.
— Обалдеть! — выдохнула Люси. — А как?
— «Иратце» — исцеляющая руна. Стило завершает начертание руны, и она активизируется. — Сунув цилиндр за ремень, Нацу с трудом вернул рукав куртки на место. — Надо сообщить Ходжу. — Юноша носком ботинка пихнул тело великана. — Он с ума сойдет. — В его голосе послышался оттенок странного удовольствия.