Тэллоу затушил косяк в пепельнице. Кармен согласно кивнул. Полицейский оглядел стоявший рядом барный табурет – розовое сиденье рассекала кривая, как улыбка идиота, трещина, откуда выползал пожелтевший наполнитель, – и рискнул опуститься во второе кресло. И тут же обнаружил, что подбивка сиденья и пара пружин куда-то испарились. Сейчас Кармен импозантно возвышался над ним. Интересно, может, ради такого эффекта он сам ту подбивку и выковырял?
– Значит, эт ты Бобби Тагга убил… – наконец сообщил Кармен.
– Так его звали?
– А ты что, не знал?
– Как-то не до того было, если честно. Выходит, это от нас тебе позвонили? Или?..
– Да хрен там. Сраные жильцы названивали, причем в полном составе! Они, мать их, телефон мне оборвали еще до того, как вам набрать! А смысл звонить-то мне? Ну, ходит Бобби Тагг с голым задом и обрезом по лестнице, чем я-то могу помочь? Ну а когда ты пристрелил этого психованного говнюка, они, чтоб их, опять мне все позвонили и орать стали.
– Что, прям все до единого позвонили?
– Ну.
– Отлично. Расскажи мне про жильца из квартиры 3А.
– Да я его в глаза не видел.
Тэллоу выразительно посмотрел на торчавший из пепельницы окурок идиотского косячка с шоколадно-мятным вкусом и горько вздохнул:
– Вот так вот мы со следствием сотрудничаем, да?
– Не-не-не, минуточку. Я же что хотел сказать! Это все потому, что мне неприятности не нужны, и ты сейчас поймешь, что тут за дело. Смотри. Мне платят за квартиру 3А раз в год. За год вперед. Наличными. То есть где-то в марте кто-то мне звонит и говорит: сколько нужно внести за 3А за год? А я такой начинаю бухтеть: вот, налоги подняли опять, то да се, беру сумму за двенадцать месяцев, добавляю своих двадцать процентов – что ж я, даром, что ль, работаю? – округляю маленько – и говорю ему. А на следующий день на полу лежит конверт с деньгами. И я забываю о 3А на весь следующий год.
– И типа ничего тебя не насторожило, да?
– Слушай, люди по разным причинам квартиры снимают. У меня клиенты есть – по четыре штуки в месяц платят, и для чего? Чтоб три раза в неделю в обеденный перерыв потрахаться. Как говаривал мой папаша, бизнес лишних вопросов не любит.
– А каким бизнесом твой папа занимался?
– Да этим же. Я его унаследовал. Здание на Перл-стрит принадлежит нашей семье с пятидесятых годов. А того парня из 3А я тоже унаследовал. Он контракт с моим папашей заключал, а теперь ко мне перешел.
– Значит, твой отец видел его?
– Ну наверное…
Тэллоу мрачно осел в кресле:
– И я так понимаю, сейчас ты мне скажешь, что твой папа давно от дел отошел, да?
– Ага. Отошел от дел, отправился в Диснейленд и помер, пока в лодочке ехал на аттракционе «Этот маленький мир».
Кармен с невеселой улыбкой оглядел свою убогую крошечную вотчину.
– Кстати, компенсацию нам не выплатили. Потому что папаша не один катался. А со шлюхами. Ну и взрывчатку прихватил. Короче, ладно. Папаша мой, в общем, давно помер.
Тэллоу взялся за блокнот с ручкой. Негусто, туману больше, чем сведений, но профессиональный долг требовал записать хоть эту малость.
– Итак, мистер Кармен. Вы никогда не встречались с жильцом, снимающим квартиру 3А. Это был давний контракт, заключенный с вашим отцом. Как долго этот человек снимает в здании квартиру, как вы считаете?
– Да лет двадцать точно. У меня, видите ли, бумаг нет на это дело…
– Я так и подумал. Вы когда-нибудь были в квартире 3А?
Кармен почесал загривок. Улыбнулся. Не слишком широко, зато это была настоящая веселая улыбка.
– Однажды попытался зайти. Еще когда только дела принял у папаши, а он еще жив был. Молодой, зеленый, самого главного еще не понял. И потому прям чесалось узнать, кто ж у нас такой загадочный хату снял? А войти не смог. Он с замком что-то сделал, заклинило его, что ли. Нет, он его не поменял, но за дверью что-то вроде засовов было, короче, хрень какая-то запирательная. Вообще непонятно, как он сам-то туда заходил и выходил? Ну и, короче, наведался я туда снова, и чего? Он взял и поменял замок. И новые еще поставил. Я к папаше пошел, типа, чо такое, а он мне и сказал: сынок, это мужик из 3А, не лезь, тебе-то какое дело…