-- Увидишь что-нибудь подходящее тебе по размеру, бери, -- негромко обратился ко мне Загребельный. -- Иначе загнешься от холода. Одежда пока чистая, а пролежит день-другой... Ну, короче, сам знаешь что с ней будет.
После общения со мной Леший стал раздавать приказы своим людям:
-- Рассредоточиться. Цепью. Дистанция десять метров. Двигаемся в сторону убежища. Смотрите, не вляпайтесь в кровь наездников. Бегом...
Я не дал ему произнести "марш".
-- Андрей, ворота...! Запереть бы.
Леший отрицательно покачал головой:
-- Вдевятером мы "Камаз" не сдвинем. Надо скорее добраться до убежища. Глядишь, и отыщем помощников для этой работенки.
-- Не пойдет, -- заупрямился я. -- Пока будем мотаться туда-сюда, внутрь периметра всякой нечисти видимо-невидимо набьется. Так что лучше оставайтесь здесь и держите вход. А я... -- дойдя до этого места, я оттолкнул плечо Сергея Чаусова, который, несмотря на все мои успехи, продолжал подстраховывать и опекать покалеченного полковника бронетанковых войск, -- ... а я тем временем попробую постучаться в убежище.
На лице Загребельного отразилось сомнение. В этом предложении конечно же был свой резон, но отпускать меня самого Леший не решался. Пара наездников на входе это далеко не все твари, которые могли просочиться внутрь.
-- Ничего со мной не случится. Убежище ведь вон оно... -- я мотнул головой в сторону блочной четырнадцатиэтажки, выглядывающей из-за трехэтажного здания, в котором еще вчера размещался штаб Крайчека. -- Метров двести пятьдесят, не более.
Я очень надеялся, что мое предложение будет принято. И это не только потому, что оно по всем статьям обставляло план Лешего. Был у меня тут и личный интерес. Там, в убежище, вполне вероятно находился один человек, с которым я бы хотел выяснить отношения с глазу на глаз, без косых оценивающих взглядов Лешего и его команды.
-- Один не пойдешь, -- Загребельный все же сдался, но поставил свое условие.
-- Ну тогда дай мне... -- я помедлил, подбирая подходящую кандидатуру.
-- Товарищ командир, разрешите, я пойду с дядей Максимом? -- звонкий мальчишеский голос заставил всех обернуться.
Пашка стоял рядом со своей сестры и носком ботинка колупал землю.
-- У ворот, от меня толку мало, -- пояснил пацан. -- Автомат у меня короткий. Он для ближнего боя, а совсем не для того, чтобы издаля зверей бить. Только патроны зря тратить буду.
Это конечно была правда, но всем сразу стало понятно, что основная причина Пашкиного рвения кроется совсем в ином. Скучно ему тут в охранении. Куда приятней прогуляться в убежище, и, если там остались его старые знакомые, произвести на них эффект своим неожиданным появлением.
-- Годится, возьму Павла, -- не раздумывая, согласился я. Парень частично был в курсе моей истории и при беседе с Нестеровым не станет задавать ненужных вопросов.
-- Ладно, шуруйте. Только быстро, -- Леший поморщился. -- А то что-то не нравится мне эта тишина.
-- Во-первых, рано еще, только-только рассвело, -- я постарался успокоить приятеля. -- А во-вторых, Главный пообещал, что кентавры пока нам досаждать не будут.
-- Это я помню, -- Андрюха кивнул. -- Но все равно как-то беспокойно на душе. Чутье что ли? -- После этого, заданного самому себе вопроса, Загребельный махнул рукой, как бы отгоняя дурные предчувствия. -- А, ладно... черт с ним. Все к воротам! Живо!
Бойцы мигом кинулись исполнять приказ командира. Все, кроме одного. Лиза, слегка прихрамывая, подошла к нам.
-- Максим, поосторожней там, пожалуйста, -- юный снайпер обняла меня, прижалась и украдкой прошептала на ухо: -- Я так соскучилась.
-- Я тоже, -- шепнул я в ответ, и это по сути стало нашим первым объяснением в любви. Затем я оторвал девушку от себя и, заглянув ей в глаза, шутливо пояснил: -- Нам, между прочим, надо всего лишь в соседний дом сходить, так что все эти прощания ни к чему. Через полчаса увидимся.
-- А я с тобой не прощаюсь. Я с тобой здороваюсь, -- не растерялась Лиза. -- А то как-то при всех неудобно было.