Судя по взрыву смеха, эта история с ограблением рейсового автобуса подчиненным Педро была особенно близка.
— Точно, все так и было. Я рядом стоял, все видел… рожа у него сморщилась, как сушеный персик стала.
— Но священник хотя бы не плакал, — неожиданно сказал сидевший рядом со мной бородач. — Кривился, морщился, но не рыдал, держался достойно. А помните того жирного торговца из Мадрида?! Как он ползал в пыли…
— Да разве такого забудешь! Настоящий клещ, высосал все соки нашей провинции, вот и разжирел! Зря не пристрелили его тогда…
Я с трудом удержался, чтобы не рассмеяться. Нехитрое заклинание "столица выкачивает все соки" уже какую сотню лет безотказно работает. Рецепт нехитрый: перечислить все налоги и прочие поборы, что уходят "туда" и позабыть про все, что центральная власть в каком-то виде вернула. Нет, конечно, откровенный грабеж в этой связке тоже встречается, но значительно реже, чем это изображают.
— Э-э, брат, здесь ты не прав! — Карерра взмахнул бутылкой, едва не заехав по носу соседу. — Революция, ик, должна быть милосердна к раскаявшимся врагам. А он, ик, раскаялся до самого донышка!
— Это пока ты в него "маузером" тыкал! А в городе этот мешок навоза наверняка снова взялся за старое, да еще взятое нами будет наверстывать!
— И пускай! Скоро доберемся до них и в городах! Со всех спросим… пусть искупают вину перед народом! Те, на ком кровь — к стенке, а остальных… — Педро на миг задумался, — нужники чистить! Должен же кто-то будет после революции нужники чистить!
— Конечно должен. Революция дело великое, но даже после неё срать-то все равно придется.
— А я как-то по радио слыхал, — неожиданно тонким, почти детским голосом произнес здоровяк рядом с Леви, — что в коммунистическом обществе всю грязную работу будут выполнять машины.
И снова я едва сдержал приступ смеха. Очень уж смешно это прозвучало здесь и сейчас, ведь по высказываниям собравшиеся у костра тянули максимум на анархо-синдикалистов.
Однако для них, судя по направленным на Карерра вопросительным взглядам, этот диалектический момент был вполне серьезен. И партизанский вожак не оплошал.
— Будут, разумеется. Но потом, сильно потом. Сам подумай: будь такие машины сейчас, богачи бы первым делом их себе на службу приспособили. Ведь кто в грязи ковыряется, считай, самые злые, а потому, самые опасные. Вон, Алехандро, скажи…
— Что сказать-то? — недоуменно переспросил Алехандро, выделявшийся среди своих товарищей разве что шейным платком неопределяемого рисунка.
— Ну ты же был шахтером! Вот и скажи…
— А… ну это есть… такое… как в забое киркой помашешь, угольной пыли наглотаешься, злости сразу столько, что аж через край.
— Уголь хоть не воняет, — вздохнул другой партизан, — а я год на скотобойне проработал…
Тут за спиной Педро возникла смутная тень, наклонившись, что-то шепнула ему. Тот кивнул, встал — одним ловким движением, даже не пошатнувшись — и призывно махнул мне рукой.
— Пойдем, камерадо Мартин.
Я ждал, что идти придется куда-то в сторону от лагеря. Но Педро уверенно направился в сторону пещеры, завешанной брезентовым полотнищем. Занятно… вроде бы за последние полчаса мимо костра в пещеру никто не ходил… или, как у всякого уважающего себя лиса, наш партизанский вожак имеет в норе пару запасных выходов?
***
— Товарищ Карерра сообщил, что вы хотели меня видеть.
Сказавший это сидел у стены пещеры. Где-то впереди-справа, метрах в двух. Точнее определить не получалось, потому что второй находившийся в пещере светил мне фонариком прямо в лицо. Небольшим таким плоским аккумуляторным фонариком, который держал в левой руке — а правой вполне умело шарил по моей тушке. Неплохо придумано — человека снаружи, пусть и от костра, такая засветка слепит вполне надежно. Интересно, запах чеснока изо рта у него тоже часть программы или это личные пристрастия?
Хотя… насчет умело я, пожалуй, поторопился с оценкой. Нет, "Кольт-покет" он вполне нащупал и забрал — а вот "вальтер-девятку" пропустил.
— Я хотел бы видеть кого-то из командования.
Обыскивающий добрался до ботинок, но пытаться расшнуровывать не стал, только прощупал носки выше голенища. Еще один минус, хотя сегодня там ничего и не было.
— Командования чего именно?
Второй партизан закончил обыск, отступил на шаг, аккуратно положил мой пистолет на пол пещеры стволом в мою сторону, а рядом примостил фонарик рефлектором вверх. Только теперь я увидел третьего, в коротком овчинном жилете, сидевшего на низкой лавке слева от входа… который все это время держал меня на прицеле. МП-18, а скорее всего, его местная копия вроде той, что была у застреленного мной жандарма — по срезу кожуха в полутьме точно не скажешь.