— Клумба, — сказал я, — эта штука называется клумба.
От пуль и осколков спереди за ней действительно можно было бы укрыться. Но не сбоку. Достаточно будет кому-то из стоящих на флангах сделать шаг вперед и Леви будет как на ладони.
С другой стороны, лучших идей у нас нет, а время уходит. А это хоть какой-то шанс, внешность у парня подходящая, загара не особо видно, значит, горожанин, а что рыжий, так мы в Стране Басков, у местных и не такие огненные шевелюры бывают. Разве что…
— Снимай пиджак! — велел я самом низкорослому из партизан. Кажется, его звали Лопес… или нет, это был Хосе, а Лопес тот что рядом, чернявый, с тонкими усиками. Не важно, а важно — что у этого Хосе имелся характерно испанский короткий пиджак с вышивкой, "фигаро", как его называют французы…
— Но, синьор, это мой единственный…
— Получишь его назад через пять минут или двадцать песет золотом. Устроит?
— О, да-да, конечно, — Хосе-Лопес буквально выпрыгнул из пиджака, боясь, что я передумаю.
Подумав, я выложил на стол пистолет, запасной магазин и подтолкнул в сторону Леви.
— Патрон в стволе уже дослан.
— Спасибо… Мартин, — Минц взял "кольт", щелкнул пару раз предохранителем и убрал его за спину. — Магазин оставь, мне точно не пригодится.
За моим плечом нарочито громко прокашлялся Марко.
— Какой у нас план, Комиссар?
Прежде чем ответить, я посмотрел на столпившихся в вокруг. Четверка испанцев не в счет, эти если останутся в безопасном тылу, а побегут с нами, паля из своих винтовок "в ту сторону", уже хорошо. По крайней мере, у легионеров будет больше мишеней.
Князь, Марко… бледная, но с очень решительным видом сжимающая оружие Женевьева… и деловито раскладывающий гранаты по карманам Леви Минц. Считая меня, три бойца, женщина и ребенок. А скажут, скажут — нас было пятеро…
"Огонь и скорость", сказал мне Свен вечность назад, "ты же знаешь как это работает".
— Очень простой. Атакуем, убиваем всех, захватываем самолет и улетаем отсюда к чертям!
На самом деле, все было не настолько просто. Требовался очень аккуратный расчет времени. Вот Леви выскочил из-за угла… начал кричать… черт, надо было ему хоть произношение проверить… выстрелов нет… зажать доской педаль… грузовик взвыл, срываясь в последний свой рывок… до угла метров пятнадцать, а что руль тугой, так сейчас это и очень кстати, надо только его чуть довернуть — и вниз. И все равно почти опоздал — выстрелы загремели сразу же, едва только нос машины показался из-за домов, а следом и очередь хлестнула, выбивая каменную крошку из стены над головой. Хороший прицел, просто целились чуть выше, по кабине и кузову, но уже вторая, более длинная очередь пошла по мотору, заставив капот взорваться фонтаном искр. грузовик сбавил ход, но все равно продолжал катиться в сторону марроканцев. У такой груды железа на колесах есть еще инерция, полторы тонны просто так не остановятся. А они продолжали по нему стрелять, торопливо дергая затворы— ведь он был большой и понятной целью.
Потом взорвались две гранаты, и я даже успел мысленно поаплодировать Леви. Он сработал идеально, закинув одну прямо под треногу, а вторую — за импровизированную баррикаду. Взрывом расчет буквально раскидало, пулемет опрокинулся, и я навел мушку "фольмера" на командира. На такой дистанции "маузер экспорт" работал отлично, унтера сбило, словно кеглю на дорожке…
И все равно эти ребята не побежали. Марко, первым выбежавший вслед за грузовиком, тут же поймал пулю, а когда следом бросились расхрабрившиеся партизаны, по ним из пистолета отстрелялся один из пулеметчиков. Даже контуженый взрывом и порванный осколками, стрелял легионер отлично — один из испанцев получил пулю в голову, второго ранило в плечо, прежде чем мы с Князем накрыли его с двух стволов. ¡Viva La Legión! не выбей мальчишка пулемет, они бы нас кровью умыли…
Когда я подошел к Марко, его уже оттащили в тень, к стене дома. Он полусидел, опершись на стену и скосив глаза, смотрел, как пропитывается кровью подсунутый под рубашку платок. Крови пока было не так уж и много… только при ранах в живот это не самое опасное.
— Сильно болит?
— Знаешь, удивительно, но боли почти нет, — нарочито бодро сказал Марко. — Даже пилюлю Костореза не пришлось глотать. Я всегда боялся, что меня ранят… дяде под Капоретто пуля попала в плечо, так он полгода валялся по госпиталям… дикие боли, рука начала гнить, её чуть не отрезали. Выкарабкался, но двигать её нормально уже не мог, что-то там эти костоправы неправильно сложили.