Впрочем, об этом я не сильно задумывался, просто шел в сторону известного мне населенного пункта на этой территории, немного удивляясь тому, как неузнаваемо изменилась эта местность. Тропа шла по лесу, была видна слабо, но встречались зарубки, нанесенные на кору сосен. Во многих местах ветки были обрублены довольно высоко от земли. Было непонятно: 'зачем', поначалу, затем я обнаружил след подкованной лошади. Видимо, по тропе иногда ездят конные всадники. В общем, шлепать тяжело и далеко, еще и дождь холодный наладился. 'Берцы' шлепали по мокрой грязи, я старался в лужи особо не наступать, совершенно отвлекся от наблюдения. В результате, увидел перед собой пару каких-то козлов, с длинными палками в руках, на которых висело какое-то странное гнутое лезвие, направленное на меня.
- Привет! А вы кто такие? - задал я вопрос.
'Чучело' не ответило, а заехало мне древком своего чудо-оружия чуть пониже виска. Вопытный товарищ! В отключке я находился пару минут. Неплохой нокаут! Затем почувствовал, что меня обыскивают. Я расслабился, это мы уже проходили на первой чеченской, и незаметно, и непроизвольно, опустил руку к боковому карману штанов. Меня перевернули лицом вниз, нож оказался у меня в руке. Говорят на непонятном языке, их двое, а я - козел, если не сказать круче. Из-под низу удалось рассмотреть мудака, который пытался меня обыскать: на груди стальной панцирь, заканчивающийся наслаивающимися пластинами 'юбки'. Ниже ноги - голые. Чулки какие-то. Второй крутит в руках моего 'тигрика' и что-то причитает. 'Тигрик' не заряжен, он с пустым магазином. Драться я не собирался. Меня крутят обратно, и нож до кости пробивает ногу 'трофейщика', дергаю его назад и запускаю 'металку' в шею второму. Бросок слабый, башка еще гудит, но другого времени не будет. Откатываюсь в сторону, хватая снятый с меня арбалет. Без перезарядки рву на себя тетеву, взвожу, и вкладываю из колчана стрелу. Поздно! Попал! Второй хрипит, и пытается вырвать метательный нож из горла. Мужик, это ты напрасно! Еще мог и пожить! Так, ближний зажимает рану на бедре, и пытается вытащить здоровенный пистоль. Пресекаю ему эту возможность ударом ногой по голове. Сам начинаю его обыскивать, отбрасывая опасные игрушки в сторону. Горло пока не режу, нужен язык, вот только непонятно на каком языке говорит. Немного напоминает немецкий, но я больше по-английски 'спикаю'. Наступил ему на правое бедро, а затем на колено левой раненой ноги. Из аптечки достал нашатырь, и сунул ему под нос, так как сознание чел потерял.
- Наме, Титель, Постен?!
Молчит, гад!
- Нэйм, тайтл, спотс?!
Врезал по морде, у самого голова болит дико и фингал неплохой! Повторяю по-немецки:
- Наме, Титель, Постен?!
Дошло! Что-то начал отвечать! Пытаюсь разобрать: Альфред - это имя, Карпорал - это сержант или какой-то начальник. А вот что такое: 'Флэдер ав бефалла' мне не понять! Ну, флэдер, значит, флэдер.
- Эй, фледер, Альфред, мать твою! Здесь что делаете?
- Моя бефалла боронит грэнс. - понимаю, что он говорит на смеси славянского и непонятного, что его подразделение что-то охраняет. Грёнс, по-норвежски: граница. Дальше пошла непереводимая игра слов и выражений, в которой явно проглядывался посыл: не надо мне резать горло. А пришлось. Я их не понимаю, а они - опасны! По виску он мне качественно и быстро врезал!
Быстренько обработал рану, залепил пластырем и ватой, и двинулся вперед. Больше ни на что не отвлекался. 'Учеба' подействовала! Еще одну морду обнаружил перед двухэтажным домом в середине поселка. В его окнах горел свет, а в остальных домах света не было. Плохо отражаются в ночных прицелах: видно только лицо! Остальное не отображается. И ноги. Выстрелил по нему из арбалета с кабаньим блейдом. Перед этим заполнил крайний магазин 'тигрика' патронами, вскрыв взятую с собой пачку патронов. Вошел в дом, это оказался гастхофф, харчевня. Там находилось человек 15-20 таких же солдатиков, которых я отправил к пра-отцам. Последним туда ушел мужичок с пистолетом, вышедший на лестницу. У него на поясе и в его комнате я обнаружил около ста золотых монет. У остальных были серебряные монеты и вооружение попроще. Хозяин, которого я с трудом убедил, что я не чудовище лесное, а человек, и еле извлек его из-под стола на кухне, понимал русский язык, и говорил что-то на старославянском. Его я немного знаю, но путаюсь в словах. Разозлили! Нельзя же так по уху больно бить!
Домой я вернулся с подбитым ухом и красивым бланшем! Татьяна угорала надо мной, как могла! Как только не называла! Даже 'витязем в тигровой шкуре'!
- Ты без приключений не можешь! Кто это тебя так? Давай обработаю, Аника-воин!
В ход пошла перекись, йод, советы, что надо бы рентген сделать. Шишка, конечно, здоровая, но болит уже много меньше, чем сначала.
- В общем так, село есть, только название у нее другое: Пайлаа. Дворов 50-60, гостиный двор и недостроенная казарма пограничной стражи. С годом - какие-то непонятки: они говорят, что год у них 7147.
- Какой-какой?
- Семь тысяч сто сорок седьмой. Три раза переспросил. - Татьяна бросилась к компьютеру, соединилась с Мегафоном, несколько минут мучила Гугл, затем выдала:
- Это по Византийскому летоисчислению, его Петр отменил, по-нашему - 1639 год. Запоминай 5508 год - год рождения Иисуса. Ни фига себе, где побывал! Тоже хочу посмотреть!
- Да смотреть там особо не на что: ни одного дома каменного, кроме недостроенной казармы. Все остальное - деревянное. Более-менее большой дом - один, постоялый двор, которым Порфирий управляет. Так, ничего мужик. Ему понравилось, как я разобрался со шведами. Все причитал, что плохо платили за постой и еду. Я ему двадцать серебряных монет дал, самых маленьких, чтобы похоронил солдат, он и успокоился. Всех поборами замучили, им все яйца требовались, чтобы казарму сложить, и на отесывание камней подсадили для нее. Русские владения начинаются в восьми верстах, как Порфирий говорит. Я по карте посмотрел, до них 14 километров. Что такое верста - фиг его знает. Там начинается Онежская пятина.
- А что с попами?
- А черт его знает, я что-то об этом и не спросил.
- Ну как же так! Ты что, не понимаешь, что это очень важно?
- Да Порфирий все какого-то Семаргла поминал, и сразу снял икону из угла. Плюнул на нее, но в огонь не бросил, а спрятал. Себе на уме товарищ. Вот что, я думаю, что у водопада надо дом строить. Место там есть, где сейчас развалины станции. Так что завтра я в Питкяранту съезжу, договорюсь о гравии и посмотрю где можно хороший цемент и арматуру взять. Это скорее всего в Приозерск придется скататься.
- Ты знаешь, вот давай пока подождем. Я еще там не была, требуется посмотреть, что и как, а потом решать. Мне и тут неплохо живется. Лезть в темное царство не слишком сильно хочется. И к переходу надо присмотреться. Торопливость нужна при ловле блох.
Но, утром пришлось, все-таки, ехать к врачам, так как рана и не думала успокаиваться. Обезболили, вкололи противостолбнячную сыворотку, наложили один шов. Уговорить жену еще раз скататься под водопад не получилось: пока не заживет - никаких путешествий. Она у меня дама с характером. Но, разговоры крутятся вокруг да около этой темы. Что можно с этого получить, кроме старинных монет, которые еще и просто так не сбыть. Но, ее, как физика, заканчивала физфак ЛГУ, больше интересовал сам феномен, чем все остальное. Как женщину ее совершенно не интересовал тот период: дикость, религия, отсутствие элементарных удобств ее отпугивала.
- Понимаешь, меня мало привлекает этот исторический период, женщины тогда были задвинуты в такую задницу, что кроме, как рожать детей и кормить эту ораву им ничего делать не разрешалось. И потом, у меня неплохая работа, тему закрывать вроде не собираются, гироскопические приборы снова понадобились. Раньше бы, когда зряплату не платили, я бы с радостью куда-нибудь сбежала, а сейчас не время. Ну, и, главное, время дурацкое, мало о нем что знаем и слышали. Вот бы в эпоху Петра, так я бы с удовольствием. Надо посмотреть, что физически происходит, может быть, очень интересные вещи откроются. Да и от Нобелевки я бы не отказалась. - она мило потупила взор.
- Во! - я ей показал фигуру из пяти пальцев, один из которых был выдвинут вперед. - Пойми, об этом никому говорить нельзя! Тут такое начнется, что мама не горюй! Нас с тобой просто закопают по-тихому. Время как раз очень интересное: Россия из захудалого княжества на краю Европы, неожиданно для многих, превратилась в крупнейшее государство. Папаша или дед Ивана Грозного сумел объединить разрозненные уделы, а сам Грозный уравнял себя и 'великие королевские роды'. Даже жениться на королеве Англии хотел или она хотела этого. И тогда против него начали распространять всякие слухи, и строить козни. А правил он дольше всех царей: 50 лет и 105 дней. Породнившийся (был внуком) с Палеологами, считал себя выше многих 'королей', за что и поплатился. После того, как он проиграл Ливонскую войну, а против него ополчилась вся Европа, хотя повод для войны был законный: Дерпт дань не заплатил, хоть и обещал 40 тысяч золотых ефимков, у него начались серьезные неприятности, а тут и здоровье подвело, хотя совсем молодым был. В общем умертвили его или сам умер, а вслед за ним лыжи навострили и его сыновья: старший еще при нем умер, а младший чуть позже. В 1598-м последний сын Ивана: Федор, умер, и вместо них на трон сел Борис Годунов. Правил он не долго, уже 1605 году он умер, в 53 года от роду. Его сына и жену через два месяца после его смерти задушили сторонники Лжедмитрия, который поправил год, и его убили. На четыре года на трон сел Шуйский, который из-за слабости своей армии сделал новые территориальные уступки шведам и заключил с ними Выборгский договор, но, это мало помогло ему, через некоторое время он оказался в Варшаве в качестве пленника, июле 1610 года он был свергнут, расстрижен и умер в Гостынинском замке в 1612-м году. Через несколько месяцев там же умер его брат Дмитрий. А в Москве царем должен был сесть сын короля Сигизмунда Владислав Четвертый, но, он православия не принял, в Москву не приехал, и в 13-м году царем был избран Михаил Федорович Романов. В 1634 году, заключив Поляновский договор, царь Михаил I сумел вернуть из Варшавы шапку Мономаха, Российскую корону, скипетр и державу, которые находились в Варшаве с момента взятия Москвы и низложения Шуйского. Так что на момент 1639-го года прошло всего пять лет с момента полного восстановления самодержавия в России.