Она вышла из раздумий и мягко сказала Гриеру:
- И где вы оставили Кершава и других?
Мужчина разразился невнятной болтовней, что-то вроде того, что в системе Альфа Центавра было семь пригодных для жизни планет, а три из них прекраснее, чем Земля. "...И я клянусь, я оставил их на одной из этих... С ними все в порядке. Первый же корабль может взять их обратно. Все, что я хотел, это вернуться сюда и продать изобретение. Но в эти времена каждый сам по себе".
Она знала, что он лжет. Она чувствовала холод и безжалостность. Люди, которые боялись, всегда так действовали на нее. У нее появилось чувство отвращения, будто что-то нечистое было перед ней. Фактически не имело значения, живы ли эти люди или мертвы. Но она колебалась, и потребовалась долгая секунда, чтобы понять, почему. Потому что невероятно - она тоже была испугана. Не так, как он, не за себя. За свой Дом Ишеров.
- Уберите его назад, в камеру, - сказала она жестоко. - Я позднее решу, что с ним делать.
Но она знала, что собирается позволить ему жить. В ней вспыхнуло презрение к своей слабости. Она уподобилась толпе, которая бесилась на улицах, требуя секрет межзвездного двигателя.
Зажужжал звонок вызова. Она включила экран и ее глаза расширились, когда она увидела, что это адмирал Дири.
- Да, - с трудом выговорила она. - Я буду прямо сейчас.
Она вскочила с непривычным чувством торопливости. Космический корабль был подготовлен и ждал ее, чтобы извлечь свои секреты. Но в деле, подобном этому, с противостоящими ей мощными Оружейниками, промедление в одну минуту могло оказаться роковым. Она побежала к двери.
Корабль Гриера - она продолжала называть его так за неимением лучшего имени - казался крошечным в огромном военном ангаре. Но как только ее карплан в сопровождении машин охранения подлетел ближе, корабль начал обретать свои настоящие размеры. Над ней вырастала длинная сигарообразная конструкция из испещренного металла, лежащая горизонтально на подставке. Потребовалось немного времени, чтобы пройти четыреста футов через множество разбитых дверей. Ее глаза изучали гигантскую шахту двигателя. Она заметила, что части корпуса были освобождены от креплений, но не разобраны. Императрица взглянула вопросительно на офицера в форме, который стоял позади нее на почтительном расстоянии. Мужчина поклонился.
- Как вы видите, Ваше Величество, ваш приказ выполнен с точностью до буквы. Ничего внутри двигателя не было тронуто, и рабочие, которые разбирали корпус, были выбраны вами лично. Ни у одного из них нет достаточных знаний, чтобы разобраться в обычном двигателе, не говоря о двигателе специального типа.
- Хорошо.
Она повернулась и увидела, что вошел отряд людей. Все отдали ей честь.
Они начали удалять части корпуса и двигателя. Через два часа все было закончено. Секрет двигателя был тщательно упрятан у нее в голове.
- 51
В конце она встала за щит, чтобы наблюдать, как энергетическое орудие расплавляет сердцевину двигателя в бесформенную массу. Терпение ее было бесконечно. Она держалась, пока на полу не осталась грязная куча металла, а затем, наконец, удовлетворенно вернулась в свой карплан.
Темные облака неслись по полуденному небу, когда она возвращалась во дворец.
ГЛАВА 10
Меленно Хедрук начал осознавать тишину вокруг себя, отсутствие давления, движения. Голова его немного прояснилась. Он выпрямился в кресле управления и взглянул на экраны. Вокруг него было космическое пространство со звездами во всех направлениях. Ничего, кроме точек света, различающихся по яркости. И никакого давления от ускорения или гравитации. Это было знакомое ощущение, но в этот раз оно казалось другим. Хедрук взглянул на БЕСКОНЕЧНЫЙ ДВИГАТЕЛЬ - он был все еще включен. Это обеспокоило Хедрука. Спидометр показывал невероятные цифры, автоматический календарь указывал время на 28 августа 4791 года династии Ишер. Хедрук покачал головой. Он был без сознания двадцать два дня. В течение этого времени корабль двигался со скоростью более четырехсот миллионов миль в секунду. На такой скорости он преодолел расстояние между Землей и Альфой Центавра каждые восемнадцать часов. Возникла проблема повернуть на обратный курс.
Задумчиво нажал он кнопку автоматического разворота. Звезды поплыли между глазами, затем снова застыли в неподвижности. Точный поворот в тысячу двести миллионов миль. При такой скорости он приблизится к Земле через двадцать два дня. Нет, погоди, не так все просто. Он не мог подвергнуть себя снова такому ускорению, которое держало его без сознания так долго. После некоторых прикидок он установил рычаг двигателя в реверс на три четверти максимальной мощности и стал ждать. Вопрос был, на сколько времени он потеряет сознание в этом случае.
Прошло два часа, и ничего не случилось. Его голова начала клониться, глаза закрылись, но удара торможения не было.
В конце концов, устав от ожидания, Хедрук лег спать на одну из коек.
Раздался толчок, который встряхнул его до костей. Хедрук с испугом проснулся, но быстро успокоился, почувствовав ровное давление на свое тело. Давление было похоже на поток очень плотного воздуха. Ему очень хотелось вскочить и посмотреть на спидометр, но он сдержал себя.
Хедрук чувствовал покалывающее ощущение во всем теле электронную, атомную, молекулярную, нервную, мускульную перестройку. Прошло тридцать минут, прежде чем он стал двигаться.
Он подошел к пульту управления и посмотрел на экраны. Но там не на что было смотреть. Календарь показывал август, 29-е, спидометр снизился до трехсот пятидесяти миллионов миль в секунду. При таком торможении спасательное судно остановится через тридцать два дня, самое большее.
Третий день показал снижение скорости немногим более чем на одиннадцать миллионов миль в секунду. Чувство тревоги начало медленно утихать в нем, когда он увидел, что величина торможения устойчиво растет от часа к часу.
Становилось все яснее, что за пределом трехсот пятидесяти миллионов миль в секунду повышение или понижение скорости подчиняется каким-то еще неизвестным могущественным законам.
- 52
По мере того, как проходили дни, Хедрук наблюдал, как спидометр опускался все ниже и ниже, пока не достиг нуля.
Он был затерян в темноте. Хедрук вернулся в контрольное кресло и едва успел сесть в него, когда раздался удар, который потряс каждую деталь спасательного судна. Маленькое судно завертелось, как щепка в водовороте. Именно кресло спасло Хедрука.