Размышления прервал голос всё той же тётки, призывавшей строиться. И стоило толпе угомониться и встать полуаморфным прямоугольником, вышел директор. Полная противоположность помощнице: невысокий, кругленький, словно колобок, он весь будто лучился такой кипучей энергией, таким счастьем и радостью жизни, что одним своим видом отгонял любые мрачные мысли. Директор коротко рассказал про санаторий, пообещал занятия в разных кружках. Затем зачитал распорядок дня, правила и списки отрядов, попросил всех встать на своё место – оказалось, что полустёртые линии и цифры на асфальте обозначали места для построения. А когда толпа приняла хотя бы слегка упорядоченную форму, начал знакомить с вожатыми, громко называя номер отряда, имя, после чего вожатый выходил из административного корпуса и вставал рядом с директором.
Когда громко произнесли очередное имя – Женя – и вышел последний из вожатых, все девушки хором ахнули и непроизвольно затаили дыхание. Даже Тёна, хотя она себя и постаралась немедленно одёрнуть. Но очень уж хорош собой был Женя. Не меньше метра девяноста, с очень правильными чертами лица, футболка не скрывала накачанную атлетическую фигуру. А ещё пшеничная борода и собранные в хвост золотые волосы… Наверное, именно так викинги рисовали своих богов. По крайней мере, Тёне вожатый напомнил бога Тора из американского фильма, она как раз смотрела его перед отъездом. Стоявшие рядом девушки начали перешёптываться, горько сожалея, что Женя достался вожатым не их отряду. Тёна, наоборот, порадовалась. И посочувствовала парню: с такой внешностью наверняка в его отряде начнётся соперничество за внимание, склоки и всякая остальная головная боль.
Как только завершилось знакомство, вожатые повели своих подопечных устраиваться. И едва закончились первые хлопоты приезда, начался следующий неизбежный этап. Делёжка негласного старшинства внутри каждого домика. На беду там, где жила Тёна, на шестнадцать человек нашлось аж сразу два лидера. Да ещё и непохожих друг на друга, словно день и ночь: смуглая брюнетка, образцовая пай-девочка Наташа и сорвиголова, нарочито имитирующая «крутой уличный стиль», белобрысая Соня. Склоки возникали с первого вечера и по любому пустяку – от матерного слова в устах Сони до привычки аккуратистки-Наташи сдвигать брошенную как попало у входа обувь к стенке. И каждый раз обе спорщицы затягивали в скандал остальных, пытались перетащить на свою сторону.
Тёна от участия в сварах отказалась сразу, хотя её уже на второе утро всё же попробовали втянуть в очередной спор насчёт того, кто должен следить за графиком очерёдности уборки в прихожей. Тёна посмотрела на обеих скандалисток и снисходительно бросила:
– Раз на речке утром рано повстречались два барана... Продолжить, или окончание сами вспомните?
Соня вскипела, встала, уперев руки в бока. Наташа, судя по раздувшимся от гнева ноздрям и грозно сверкающим глазам, тоже готова была к ней присоединиться, на время вступить в коалицию против нового противника.
– Ты кого бараном назвала? Да я!.. – начала Соня.
Тёна на это от души расхохоталась и, уже не скрывая презрения, добавила.
– Что ты? Драться полезешь? Ну-ну, рискни, – Тёна ощерилась всего на мгновение, но этого хватило, чтобы Соня отшатнулась, сбила настрой и потеряла задор. – Что у нас ещё? Бойкот устроишь? Так мне и так хорошо отдыхается, – она показала на зажатую под мышкой книгу. – А поговорить я могу не только в нашем домике, тут с полтысячи народу.
Обе заводилы смотрели на Тёну подозрительно и неприязненно. Соня явно пыталась сообразить, что можно сказануть в ответ, Наташа присмотрелась к книге. Не что-то «нормальное», вроде любовного романа или какого-нибудь эльфо-фэнтези – а «Мастер и Маргарита». Наташа высокомерно спросила:
– Школьную программу нагоняешь? Для пересдачи?
Тёна пожала плечами. После дуэли с Тиграми она перестала относиться к книгам утилитарно, как к источнику необходимой информации, но привычка читать осталась. Чужое мнение по части выбора книг её не интересовало, да и удовольствие от Булгакова куда больше, чем от похождения очередной гениально тупой волшебницы. Особенно если хорошо знаешь, чем придуманные поединки и сражения могут закончиться на самом деле.
Тёна лишь ответила:
– Да нет, просто нравится.
Наташа с Соней дружно покрутили пальцем у виска, а Тёна развернулась и ушла в комнату.
«Потеря одного бойца» накал страстей не уменьшила. К концу первой недели, когда второй день из-за дождя нельзя было даже высунуть носа на улицу, баталии разгорелись ещё жарче. К тому же из-за непогоды грозились отменить намеченную на послезавтра дискотеку, и нервы у всех были на пределе. Ссоры вспыхивали по малейшему поводу. Поэтому, когда в комнате, где, едва стемнело, собрались обитательницы домика, начал разгораться очередной «спор о жизни», Тёна сбежала к себе. Вот только фанерные стенки всё равно пропускали звуки так, словно она никуда и не уходила. Особенно когда противницы перешли на повышенные тона.
– И пить-то вредно, а уж курить ещё вреднее! Да и самой должно быть противно, девушка не должна быть пепельницей!
Это явно чуть низковатый бархатистый голос Наташи.
– Ой-ой-ой! Наша пай-девочка! Иди в куклы поиграй!
Это уже высокий голосок Сони. Вечно она, как разозлится, так чуть не в ультразвук переходит. И что удивительно – ни разу на визг не сорвалась. Одарила природа…
– Да ты никогда не пробовала, потому что просто мелкая слишком!
– Чтобы знать, что какая-то вещь плохо, не обязательно калечиться самому! – отрезала Наташа. – Вон, все знают, что героин – это плохо. И колоться для этого не обязательно. А никотин – такой же наркотик!
– Ой-ой! Да ты просто боишься…
Читать в подобной обстановке было невозможно. Тёна выключила свет и попыталась заставить себя уснуть. В обычные дни по лагерю в такое позднее время давно бы ходили вожатые, загоняя всех по кроватям. Но под проливным дождём не захотели геройствовать даже самые ответственные. Сон не шёл, слишком уж мешали голоса. Не помогали ни одеяло, ни попытка засунуть голову под подушку – всё равно Тёна оказывалась невольным свидетелем ссоры, когда одна сторона подначивает другую на «слабо». Девушка уже хотела было встать и пойти поругаться самой… Как неожиданно наступила тишина. Наташа согласилась. Лишь минут через пять или шесть послышался её ответ:
– Я же говорила – дрянь полная. И курят только полные неудачницы, которые не могут вести себя по-настоящему взросло. Тьфу, во рту – словно песка наелась. Счас вернусь, только рот прополощу.
Чуть слышно скрипнул пол в коридоре, потом дверь в комнату. Наташина койка была как раз напротив Тёны. Потом аккуратные шаги – видимо, девушка решила, что соседка спит, потому свет включать не стала. Плотно притворив дверь, она осторожно сделала несколько шагов вслепую… Вдруг послышался звук упавшего тела и сдавленный хрип. Что-то было не так. Предположив худшее – соседка неудачно споткнулась и разбила себе лицо о железную спинку или тумбочку, Тёна вскочила, для экономии времени подсвечивая себе телефоном. Так быстрее, чем нашаривать неудачно спрятанный за вешалкой выключатель. Беглое пятно света показало, что крови нет, но Наташа лежит возле кровати, скрючившись и судорожно заглатывая воздух. Несколько ударов по щекам ненадолго привели её в себя, и она прохрипела:
– Лекарство. В сумке…
Как Тёна сумела в темноте отыскать маленькую коробочку, разжать сведённые судорогой зубы и сначала брызнуть ингалятором, а затем заставить проглотить таблетку, так и осталось для обеих загадкой.