— Буду с вами предельно откровенен, мистер Нилан, — начал прямо, без обиняков. — У Торгового Дома оружейников есть все основания полагать, что Дерд Кершоу и ваш брат изобрели межзвездный суперлайнер. Имеются доказательства, что императрица Айшер всеми силами старается не дать ход этому изобретению. Соответственно над Кершоу и вашим братом нависла серьезная угроза — их могут ликвидировать или посадить в тюрьму. Жизненно важно узнать, где они строят свой суперлайнер и что с ними сейчас происходит. — Он спокойно добавил: — Надеюсь, вы расскажете мне все, что знаете.
Нилан отрицательно покачал головой. Он иронически, почти зловеще, улыбнулся.
— Моему брату не грозит опасность быть убитым, — сказал он.
— Значит, вы знаете, где он? — спросил Хедрок с облегчением.
Нилан медлил с ответом. Когда же наконец заговорил, у Хедрока мелькнула мысль, что первоначально он собирался выложить нечто существенное, но передумал.
— Что вам от меня нужно? — в свою очередь спросил Нилан.
— Ну, во-первых, кто вы такой? — поинтересовался Хедрок.
Выражение напряженности на лице Нилана несколько ослабло:
— Меня зовут Даниэл Нилан. Мы с Джилбертом Ниланом братья-близнецы. Родились в Лейксайд… Это вы хотите знать?
Хедрок улыбнулся самым дружественным образом:
— А в дальнейшем события развивались не слишком благоприятно, о чем свидетельствуют складки на вашем лице…
— Теперь меня можно считать горняком на астероиде, — пояснил Нилан. — Последние десять лет я не появлялся на Земле. Долгое время пробыл на Марсе. Играл в карты. Два года назад выиграл у пьяницы по имени Кэрью астероид. Я его пожалел — вернул половину, и мы стали компаньонами. В диаметре астероид три мили — хороший кусман, начиненный «тяжелым» бериллием. На бумаге мы стоим миллиарды креди, но нужно еще года два для того, чтобы наладить производство, и тогда мы по-настоящему разбогатеем. Вот. А приблизительно год назад у меня появилось особое основание считать, что с братом что-то случилось.
Нилан замолчал. По его лицу пробежала тень.
— Вы когда-нибудь слышали об экспериментах, проводимых Институтом евгеники? — спросил он после паузы.
— Разумеется, — сказал Хедрок, начиная понимать, куда тот клонит. — Была проведена блестящая работа, особенно с идентичными близнецами.
Нилан кивнул:
— Это несколько упрощает дело.
Немного помолчав, он начал свой рассказ. Ученые забрали их, близнецов, в возрасте пяти лет, уже чутких друг к другу, и усиливали эту чувствительность, пока она не превратилась в некое слияние жизненных сил, образовав мир совместных ощущений. Взаимосвязь стала столь полной, что на коротком расстоянии они могли читать мысли друг друга с ясностью, пожалуй, сравнимой с проявлением электронного луча на экране местного телестата.
Те годы их близости отличались ничем не омрачаемой радостью. На следующем этапе, когда им было по двенадцать лет, ученые предприняли попытку развести их на общественном поприще, не нарушая при этом взаимосвязи нервных систем. Как ребенка кидают в глубокий водоем — утонет или выплывет, так и его подвергли интенсивному воздействию Айшеровской цивилизации, в то время как Джилберта изолировали от внешнего мира и посвятили занятиям наукой. Постепенно их интеллектуальная близость сошла на нет. Хотя мысли все еще передавались, кое-что можно было утаить. У него, Даниэла Милана, выработалось удивительно сильное чувство старшего брата по отношению к Джилу, тогда как Джил…
Мрачный человек на мгновение прервал свой рассказ, взглянул на Хедрока, затем продолжил:
— Я заметил, что формирование личности Джила идет по пути, отличному от моего, о чем свидетельствовала его реакция на мои амурные похождения. Это шокировало его, и я начал понимать, что между нами появились разногласия.
— Он пожал плечами. — Прежде никогда не возникал вопрос, кто из нас покинет Землю. А в тот день, когда истек срок контракта с Институтом евгеники, я купил билет на Марс. И отправился туда с верой, что тем самым предоставляю Джилу свой шанс в жизни. Только… — закончил Нилан упавшим голосом, — жизнь его оборвалась…
— Он умер? — спросил Хедрок.
— Да.
— Когда?
— Год назад. Поэтому пришлось вернуться на Землю. Я был на астероиде, когда почувствовал, что он погиб.
— Долго же вы сюда добирались, — отметил Хедрок. Фраза прозвучала довольно резко, и он быстро добавил: — Поймите, пожалуйста, я только пытаюсь ясно представить, что все-таки произошло.
— Наши небесные тела, мой астероид и Земля, находились по разные стороны от Солнца, а скорости их оборота по орбитам почти совпадают, — уставшим голосом проговорил Нилан. — Только недавно астероид занял положение, при котором мы смогли рассчитать вполне приемлемую траекторию для нашего обычного грузового фрейтера. Неделю назад Кэрью высадил меня на одном из плохоньких северных космодромов. Он сразу же отправился обратно, но месяцев через шесть обещал забрать меня.
Хедрок кивнул: достаточно правдоподобная история.
— А что вы почувствовали, когда ваш брат умер? — спросил он.
Нилан заерзал на стуле.
— Боль, — выговорил он с трудом. — Джил умер в агонии, внезапно, ни о чем не подозревая. Смертельная мука, крыльями моста перекинувшись через необозримые просторы между Землей и астероидом, привела в трепет всю мою нервную систему, тело содрогнулось в отчаянном сострадании. И в то же мгновение наступил конец необъяснимому напряжению, даже на таком расстоянии связывавшему нас, двух братьев-близнецов. С тех пор меня преследует звон в ушах, — закончил Нилан.
Наступила тишина, и Хедрок вдруг подумал, как катастрофически бежит время. Острота момента притупилась, пока он в течение долгих минут концентрировал свое внимание на жизненных перипетиях Нилана. А теперь, когда барьер недоверия сломлен, надо действовать. Пора уходить. Уходить немедленно! Поставленная цель превыше всего. Его охватила тревога. Он не мог не прислушаться к ней, поскольку знал, как никто другой, на что способен Торговый Дом оружейников. И тем не менее откинулся на стуле и спокойно взглянул на собеседника, трезво оценивая ситуацию. Нилана нужно взять с собой, но сделать это как можно деликатнее.
— Я бы не стал утверждать, — медленно покачал он головой, — будто прошлогодние события имели сколько-нибудь роковые последствия.
Темные глаза Нилана вдруг приобрели тусклый металлический цвет.
— Я понимаю: смерть какого-нибудь одного человека редко имеет роковые последствия в широком плане, — вымолвил он упавшим голосом. — Мне неприятно говорить так о собственном брате, но это правда.
— И все же, — подхватил Хедрок, — произошло нечто серьезное. Ведь Кершоу тоже пропал.
Не дожидаясь ответа, Хедрок встал и подошел к пульту управления, который находился на противоположной стене. Все эти минуты он не забывал, что целая рота охранников Торгового Дома могла ворваться через расположенный там трансмиттер. Нельзя этого допустить, надо быть готовым к отступлению. На пульте мирно мигали огоньки. Хедрок намеренно встал таким образом, чтобы Нилан ничего не видел. Быстро активизировал один из своих перстней и прожег крошечную дырочку в хрупкой схеме трансмиттера. Маленький огонек на панельной обшивке погас. Хедрок отвернулся от пульта. Напряжение несколько спало, но цель, мысль о которой никогда не покидала его, не давала передышки. Он просто прикрыл свой фланг, ничего более. В заднем помещении магазина был другой трансмиттер, и Хедрок подозревал, что в этот» самый момент через него проходят люди. А другие, наверное, сажают бронированные машины, чтобы отрезать его от автоплана.
В таком отчаянном положении каждый рискованный шаг следует хорошенько продумать. Он подошел к Нилану.
— У меня есть адрес вашего брата, нужно сейчас же обследовать его квартиру, — очень доверительно сказал Хедрок. — Уверяю вас: время слишком дорого! Можете дорассказать вашу историю в пути, а потом я заброшу вас сюда за почтой.
Нилан встал.
— Вообще-то я все рассказал, — произнес он. — Когда я прибыл в Империал-Сити, то раздобыл старый адрес брата и узнал…
— Минуточку, — прервал его Хедрок. Он подошел к двери, ведущей в заднее помещение, постучал и сказал: — Я забираю мистера Милана с собой, но он вернется за почтой. Благодарю за содействие.