— Эпидемия?
— Ага, она самая.
— И как нам это поможет?
— Как будет выглядеть Император, если выяснится, что его подопечные используют биологическое оружие для устранения конкурентов?
— Я всё равно не понимаю… Какое ещё оружие?
— Это будет подстава века! — гордо заявляю я. — Мы предоставим общественности доказательства того, что люди Императора производят магическую пыль, которая пожирает плоть.
— И как мы это сделаем?
— Возьмём верного алхимика и немного пыли… Той самой, из-за которой умер граф Громов.
Какое-то время Катя осмысливает услышанное, а затем смотрит на меня с гримасой ужаса на лице.
— Это твоих рук дело?.. — спрашивает она, закрывая рот руками. — Не может быть…
— Неуязвимых не бывает. Надо дать п*здюлей Императору? Дадим. А потом догоним и ещё раз дадим, да столько, что не унесёт.
— Коля… Какой ужас…
— Ужас? Это всего лишь политика.
— Неделя прошла, а по телевизору до сих пор обсуждают эту тему. Карантин только вчера сняли. И это же столько жертв… Почти две сотни! — Катя возмущается и смотрит на меня с осуждением.
— Мы считали. Около восьмидесяти процентов это Громовы, их сторонники и слуги. Остальные — непричастные. Сопутствующие потери. Да и вообще, не я начал эту войну, но мне пришлось её закончить.
— Разве не было иного способа разобраться с графом?
— Не было времени, а тут решение нашлось само собой, — подхожу к окну и смотрю на горный склон. — Километра два?
— Я не знаю.
— Как это?
— Никто, даже мой отец, не знает, где конкретно находится это место.
— Эм…
— Так провидцы не смогут вытащить информацию о расположении этого убежища. Если ты не знаешь, где находишься, то и они знать не могут.
— Вот это хитрость… Не знал о такой фишке… Значит, мои меня не найдут?
— Это исключено, — отрезает Катя.
— То есть я полностью во власти Вашего Высочества? — смотрю на неё исподлобья и коварно улыбаюсь.
— Во власти моего отца. Он, кстати, скоро должен прибыть, — она встаёт и направляется к двери. — Приведи себя в порядок, пожалуйста…
Катя покидает комнату, а я понимаю, что от меня воняет… Пулей лечу в ванну! Как же стыдно, блин, перед ней… Я готов провалиться под землю!
В ванной комнате нет аристократичных излишеств, обычные: раковина, унитаз и душевая кабине. Но если учесть, что поблизости ни души, то и это убранство выглядит впечатляющим. Кто-то ведь затащил это добро на гору.
Больше получаса уходит, чтобы смыть с себя всё, что налипло в тюрьме. В какой-то момент процесс превращается в идею фикс — флешбеки терроризируют моё сознание, а я пытаюсь стереть память вместе с грязью…
Надеюсь, что больше никогда не окажусь по ту сторону решётки. Хватит с меня таких экскурсий! Эти два стула пусть стоят там, где стояли. Садиться на них я не собираюсь.
Обматываю полотенцем хозяйство и выхожу из ванной.
Кто уже успел принести и сложить всю необходимую одежду на кровать. Даже меховые тапочки выдали! Вот это сервис.
Я надеваю чёрную рубашку, такого же цвета длинные шорты и носки. Тапочки с носками — что может быть лучше? Походил бы босиком, но, видимо, здесь так не принято.
Подхожу к двери и нажимаю на ручку. Заперто.
— Какого ляда?! — вырывается у меня. — Сим-Сим, откройся!
Стою и жду чуда где-то полминуты. Наконец слышу щелчок магнитного замка и открываю дверь.
Мне не доверяют, и это при условии, что Катя меня знает. Что ж, СБ работает не хуже моей, а, скорее всего, даже лучше. Но с другой стороны, оно и понятно, ведь эти люди подчиняются князю, а не барону…
Как-то неловко чувствовать себя маленьким человеком — к хорошему быстро привыкаешь. То меня все называли «Ваше Благородие», то теперь я буду через каждое предложение вставлять «Ваше Высочество». Хорошо быть Императором — выше тебя нет никого.
Выхожу в коридор и вижу, как ко мне навстречу поднимается по винтовой лестнице шерп. Я узнаю его по характерной внешности — жителей Гималаев легко отличить от других азиатов. По всей видимости, именно эти товарищи следят за домом.
Ему лет тридцать, хотя пойди разбери этих азиатов… Он подходит ко мне и говорит с акцентом:
— Вас ожидают внизу. Идёмте за мной, я покажу.
— Ага… — с опаской следую за ним.
Мы спускаемся на первый этаж, всего их три. Шерп ведёт меня в столовую — это я понимаю, по запаху жаренного мясо, беспардонно врывающемуся в мои ноздри.
Остаётся гадать, кто именно ждёт меня за следующей дверью…
Шерп открывает её и кланяется, но не мне, а белобрысому мужику в очках. Неподалёку от него сидит Катя, и судя по возрасту, это её отец. В меру накаченный, с идеальной осанкой и ворохом перстней почти на всех пальцах, которыми он держит помидор и бокал вина.