— А пососать вам не завернуть? — спокойным тоном отвечаю я. — Что я там совершил? Торговля без лицензии и самооборона? Встретимся в суде.
— В суде? — переспрашивает агент. — А кто сказал, что вас будут судить? Для всех остальных вы погибли. Церемония прощания прошла ещё позавчера.
— Чего, бл*дь?! — ору я. — Вы совсем ох*рели?!
— Ваша сестра уже вступила в наследство. Не переживайте, с городом всё будет в порядке.
Несколько секунд смотрю в то место, где должны быть глаза у этого гондона, а затем срываюсь с места и несусь на него с кулаками. Не успеваю преодолеть половину пути, как меня сваливает с ног сильная боль. Грёбанный браслет бьёт меня током…
Я валяюсь на полу и корчусь от боли. Агент, будто ничего не происходит, встаёт и убирает стул обратно в стену. Затем идёт к двери и добавляет:
— Двести десять автоматов. Скажите, как будете готовы.
— Каких ещё автоматов?! — ток больше не поступает, но меня до сих пор трясёт.
— Ах да, вам же не сказали… Сергей Викторович, известный вам как Фёдор Нефёдов, выжил и сейчас проходит лечение. Очень жаль, что мы вынуждены проводить его на пенсию в связи с утратой нижних конечностей… Однако новое приобретение, — он показывает на меня, — с лихвой восполнит эту потерю.
— Я лучше сдохну, чем буду работать на вас! — напоследок кричу я.
— Скажите, как будете готовы, — агент выходит из камеры и закрывает дверь.
Я до сих пор валяюсь на полу и изредка подёргиваюсь. Перспективы удручающие, и самое обидное, что с самого начала не было ни шанса. Я чувствовал, что меня разводят, но нужно было в этом убедиться.
Лишних пыток на первом этапе я избежал, но теперь начинается второй. Самый суровый. Эти черти в масках от меня не отстанут… Нужно придумать какой-то план…
Если бы я как-то избавился от этой штуки на ноге и смог помедитировать, то у меня появился хотя бы шанс на побег. И куда лучше сдохнуть свободным, чем всю жизнь прожить взаперти.
Хотят сделать из меня Папу Карло? Да хер там плакал! Просто так я не сдамся. А если будут пытать и заставят клепать стволы… живым я точно не дамся.
Поднимаюсь и ковыляю к двери. Вижу через окошко, как Катя ходит кругами и смотрит в пол. Не знаю, что с ней сделали, но выглядит она ещё хуже, чем в прошлый раз. Негативная тенденция на лицо и на лице.
Хотя далеко не факт, что я выгляжу сильно лучше. Зеркал тут нет, а плитка матовая и не даёт увидеть отражение.
Я тут надолго, а поэтому надо приступать к активным действиям. Пока ещё есть силы…
В голове мелькает мысль, попробовать накачать браслет маной до такой степени, чтобы тот вышел из строя. Но потом приходит осознание, что эта штуковина наверняка рассчитана на значительно больший объём маны. Ведь у того же мастера её на порядки больше… Попробовать, попробую, но больших надежд я на этот вариант возлагать не стану.
А вот подолбить в стену — другое дело. Как-то же агенты доставали стулья. Глядишь и у меня получится…
Подхожу к той самой плитке и бью ногой. Ничего не происходит. Стена как стояла, так и стоит. Странно… Если бы не щелчки, то я подумал бы на магию, но тут наверняка дело в каком хитром механизме.
Скорее всего, это фальшивая стена, которая отъезжает по команде. Неужели оператор всё это время наблюдает через камеры и открывает отсек со стулом при необходимости? Звучит правдоподобно. Нисколько не сомневался, что за мной наблюдают.
И ведь не зря же, последний агент попросил меня сесть на кровать. Подозреваю, дело в угле обзора и перспективе. Хитрый трюк со светом…
Как бы то ни было, стул я вряд ли достану, но что делать с туалетом? Его здесь попросту нет. А после электрических процедур мне вдруг приспичило…
— Поссать хочу! — громко говорю я и смотрю по углам, ведь по логике именно там должны быть камеры. — Алло, Хьюстон! Хотите, чтоб я под дверью навалил? Это всегда можно устроить…
Неожиданно возле кровати раздвигается пол и оттуда выезжает унитаз со всеми необходимыми принадлежностями. Даже освежитель воздуха положили. Правда, все предметы на цепи и прикручены к полу. Не хотят, чтобы у меня появилось оружие, или опасаются суицида?
Приходится сделать все свои дела в дамской манере — как-то не хочется светить хозяйством перед камерами. Стоит мне сойти с платформы, как она тут же уезжает вниз. Я заглядываю в дыру и вижу переплетение труб и различных механизмов.