Ей никто не возразил, и трибунал, разделяя ее точку зрения, специально указал в своем заключении, что «представленные суду доказательства, несомненно, свидетельствуют о том, что большое количество документов из архивов фирмы «Крупп» было сожжено... незадолго до вступления американских войск в Эссен. Необходимо учитывать многозначительность самого факта сожжения этих документов».
Позже старейший крупповский служащий Туббезинг подтвердил: «Фирма уничтожила некоторые документы. Это были секретные документы».
Глава XXII. АРЕСТ «ПУШЕЧНОГО КОРОЛЯ»
10 апреля 1945 года Альфрид слышал и видел, как над виллой Хюгель снаряды с чудовищным грохотом чертили небо. А на другой день утром ветеран «Коха и Кинцле (Е)» Фриц Туббезинг, высунувшись из окна Главного управления, увидел две колонны солдат в касках, поднимавшихся по Альтендорферштрассе. Они шли по правой и левой сторонам улицы, а в центре, опережая их, двигались «джипы», грузовики, штабные автомобили и танки с большими белыми звездами. Туббезинг инстинктивно ожидал, что предстоящая оккупация Рура будет такой же, как и в 1923 году. Но тогда французы послали сюда чисто символические военные силы. Эти же колонны, растянувшиеся на целые мили, казались ему бесконечными.
Туббезинг вдруг почему-то решил, что его долг встретить завоевателей Эссена. Фриц поспешил к выходу и понял, что 79-я американская дивизия совсем не ожидала гостеприимной встречи. Прежде чем он успел поздороваться с американцами, к подъезду подкатил «джип», из него выскочил офицер и, приказав представителю Главного управления повернуться, приставил к его спине автомат. Угроза не относилась лично к Туббезингу: войска, занимавшие уже покинутые здания, повсюду натыкались на минные ловушки и снайперский огонь, и поэтому сейчас Фрица использовали как прикрытие во время беглого осмотра крупповской штаб-квартиры. Удовлетворенный своей проверкой, офицер вернулся и куда-то укатил. Через несколько минут подъехал второй «джип» с пулеметом и здоровенным пулеметчиком. Не выходя из машины, высокий полковник, сидевший впереди, как ни в чем не бывало спросил по-немецки: «Где господин Крупп?» — на что Туббезинг тут же ответил: «На крупповской вилле Хюгель», — и водитель рванул с места, не щадя покрышек.
«Джипы» подъезжали один за другим. На одном прибыли двое с иголочки одетых офицеров, объяснивших на безупречном немецком языке, что они из разведки. «Не будете ли вы любезны провести нас в кабинет Круппа?» — спросил один из них Туббезинга. Он провел их в кабинет, и они попытались открыть ящики стола Альфрида. Все было заперто. Тогда один офицер вытащил пистолет 45-го калибра и стал палить по замкам. Туббезинг пришел в ужас. Где это видано — стрелять по мебели полноправного владельца?
Вскоре кабинет был наводнен американцами. Одни стреляли по запертым досье, другие хватали пишущие машинки, третьи вытаскивали из рамок фотографии видных нацистов с автографами — все, что могло быть унесено, растаскивалось в качестве сувениров, четвертые допрашивали Туббезинга. Он рассказал об особенностях производства пушек, об истории дома Круппов, о визитах фюрера и личных отношениях Круппа с Герингом, Геббельсом и Борманом. Каждое его слово было записано, и вскоре его ответы стали передавать по эссенскому радио в течение нескольких часов подряд.
В самый разгар сумятицы Туббезинг увидел финансового директора фирмы Иоганнеса Шрёдера. Директор торопливо прошептал приказание: в час дня Туббезинг должен незаметно проскользнуть в Бреденей, в дом Янсена на Тирпицштрассе и доложить дирекции обо всех событиях сегодняшнего утра. Туббезинг почувствовал прилив гордости за старинную фирму Круппов. Казалось невероятным, что именно в этот день совет директоров собирается на деловое заседание.
Но хотя это заседание и состоялось, оно ни к чему не привело. Кресло во главе стола пустовало, а от переданных по телефону инструкций Альфрида толку было мало. В Берлине, указывал он им, «наши власти все еще стоят у кормила правления, и мы должны им повиноваться». Однако здесь, возразил Туббезинг, американцы осуществляют полный контроль. Поскольку ему самому пришлось стоять под дулом автомата, он считал, что неподчинение американским властям было бы крайне неразумным. Члены дирекции с ним не спорили. Более того, они велели ему избегать опасности и в случае необходимости сдать все ключи. С этим он и потрусил обратно.