— Думаю, никак. Брать и шабрить.
— Правильно. Если прошлифовать нечем, то только так. Длинные станины уже по маячкам да с оптикой шабрят, но то тебе без надобности — и линейки с головой хватит. Потерпишь, помучаешься, но сделаешь. Зато потом!
— Что потом-то?
— А потом самое интересное: увидишь, да не то что увидишь — прочувствуешь, что фраза «станок строит себя сам» верна с первой до последней буковки. И точность, которой ты добиваешься, зависит лишь от твоих усилий. Впрочем, как и все остальное в этой жизни.
Последние дни он отвратительно спал. Темп обучения не то чтобы оказался непосилен, но непривычная сосредоточенность выматывала. Два часа обязательных занятий физкультурой и холодные обтирания по утрам позволяли лишь как-то держаться, и не более того.
Юра искренне удивлялся, насколько изощренные картинки способен выдавать перевозбужденный мозг. Юлий Цезарь в робе сварщика, примеряющий отблескивающие полированным металлом крылья Виланда с учебником «Сопротивление материалов» Тимошенко, зажатым под мышкой — это так, цветочки.
Вот сидящий верхом на огромной, ростом с коня, восьминогой мухе Аристотель в засаленной белой хламиде, требующий рассчитать силу поверхностного натяжения воды, пользуясь лишь неплотно закрученным водопроводным краном и граненым стаканом — это было куда как страшнее. Поняв, как решить задачу о поверхностном натяжении, Юра проснулся в холодном поту. (Задачка, кстати, элементарная — прим. авт.)
Валентина Павловна, выслушав сбивчивые жалобы на кошмары, мешающие заснуть и головную боль, лишь разочарованно спросила:
— Помнится мне, неделей раньше на этом же стуле сидел вполне уверенный в своих силах молодой человек. Где он?
— Да я это, я, Валентина Павловна!
— Ну, а если ты, то помнить должен, что тебе в самом начале было сказано.
— И это помню.
— Тогда что же ты хочешь?!
— Да ничего, наверное. Извините.
В тишине, воцарившейся в классе, был слышен только шелест бумаги и тонкий скрип пера.
— С этой запиской зайдешь в медпункт.
В дальнейшем, пришлось заходить утром и вечером. За причитающимися молодому растущему организму витаминными и общеукрепляющими средствами. Из врожденного садизма врачи предпочитали вводить лекарства в организм при помощи шприца и острых игл, что вовсе не способствовало хорошему настроению.
Как это бывает, когда «станок строит сам себя», Юра увидел сразу, как только была закончена сборка временного суппорта.
— Видишь, как здорово получается? — довольно осведомился Иван Сергеевич, когда ученик принялся растачивать переднюю бабку под подшипники шпинделя.
— Получается. Вижу. Если опорой временного приспособления для сверления становятся направляющие станка, то вариантов нет. Отверстие будет однозначно параллельно постели. Затем, установив борштангу в шпиндель, мы точно по такому же принципу сверлим заднюю бабку, и получаем идеальную соосность.
Но радоваться тут чему? — уныло ответил Юра, пытаясь при этом поудобнее привалиться к стенке и закрыть глаза.
— Стоп, стоп, стоп. Так дело не пойдет. Так и покалечиться недолго!
Иван Сергеевич щелкнул выключателем, борштанга сделала несколько оборотов и встала, хищно блеснув свежезаточенными режущими кромками.
— Вот так, парень. Два часа можно. Два часа — это недолго. Прямо тут, в подсобке. Ветоши у нас, слава богу, много, привалиться есть где, а я тут пока и сам поковыряюсь, — бормотал мастер, поудобнее пристраивая ученика на куче тряпок.
К концу дня они все же успели сделать задуманное. Установили опорные подшипники, шпиндель, шкивы, зубчатку перебора. Смонтировали на станине натяжное устройство и электродвигатель, склеили плоский приводной ремень.
— А ведь действительно, здорово получается, — вырвалось у Юры, когда складывали инструмент.
— А ты еще сомневался! — довольно прогудел Иван Сергеевич. — Сам вижу, что здорово. Я ведь такое тоже впервые делаю. Получается, тебя учу и сам учусь. Чудно как-то. Считай, что мы вкратце повторяем всю историю станкостроения.
— С токарным станком уже почти все понятно, — перевел разговор в практическую плоскость ученик. Заднюю бабку сделаем без особых затруднений. Захотим — обычную. Захотим — револьверного типа. Второй вариант мне, кстати, больше нравится. Теперь бы разобраться, как мы шестеренки делать будем.
— А для этой цели мы еще один станок сделаем, строгальный.