Но увеличить производство автоматов ППД-40 уже не было возможности. Дегтяревский автомат был трудоемким и сложным в изготовлении.
Выход из положения нашелся. Остались считанные дни до запуска в серию новых автоматов конструктора Шпаги-на.
В оружейном деле сильна преемственность: Григорий Семенович Шпагин — ученик Дегтярева. Словно для него предназначены слова другого его учителя — Токарева.
«Думая о будущем, конструктор не может сидеть сложа руки и ждать указаний. Он должен действовать, творить, рисковать».
Истинно русскую смекалку проявил Шпагин, создавая свой автомат. В нем не было ни одного резьбового соединения. Он собирался и разбирался без отвертки. Кроме того, многие станочные операции конструктор заменил штамповкой. Чтобы решиться на такое, Шпагин приезжал в Горький на автозавод изучать кузнечно-прессовое производство. Часами стоял он у станков, наблюдая работу штампов. Его прежде всего интересовала штамповка мелких деталей. На участке изготовления гаечных ключей задержался надолго. Здесь он убедился, что штамповка может быть ювелирной. И только, когда понял это, рискнул.
Сразу же почти в два раза снизилось время на изготовление одного автомата. Упростив технологию, изобретатель рассчитал, что теперь автомат можно будет делать на любом заводе. Уже осенью 1941 года автоматы поступали на фронт как с крупных, так и с мелких предприятий управления местной промышленности.
Так бойцы получили автомат ППШ-41.
И вновь любопытные цифры. Если немцам требовалось для изготовления одного автомата MP-38 — 18 станко-часов, то на ППШ тратилось 7,3 часа.
«Я хотел, чтобы в армии полюбили мой ППШ, чтобы боец носил его на груди, как надежную, дорогую и приятную вещь, чтобы он полюбил мой пистолет-пулемет и уверовал в него. Это было моей мечтой, этого я и добивался…» — так писал в обращении к воинам конструктор Шпагин.
Если к концу 1941 года промышленность выпустила 92 776 автоматов ППШ, то на следующий год их количество составило 1 499 269. Теперь в каждой стрелковой роте автоматами был вооружен один взвод, а в каждом полку — одна рота.
Конструктора это радует, но он продолжает совершенствовать свое оружие.
«Я мысленно представляю себе линию фронта и слышу то здесь, то там длинные очереди, которые дают наши автоматчики. Кончились времена, когда наглый немец поливал огнем из своего автомата „от пуза“, строчил налево и направо, пытаясь нагнать страх на наших людей. Армия наша насыщена автоматами — ладным, простым, безотказным оружием».
Автомат Григория Семеновича Шпагина был массовым стрелковым оружием. Он действительно полюбился пехотинцам, а вот для танкистов, десантников, разведчиков, саперов был громоздким — все-таки длиной, без малого, метр.
В 1942 году армия получила новый «Боевой устав пехоты» (БУП-42), который вобрал опыт первых месяцев войны. Царице полей в нем предписывалось: «Огонь, маневр и рукопашная схватка — основные способы действия пехоты».
Как ни хорош ППШ, но в таком ближнем бою с ним не развернешься. К тому же устав снижал требования к дальности огня стрелков.
Будто подгадав к внедрению в войсках нового устава, на курсах «Выстрел» было подготовлено 1000 командиров батальонов в совершенстве изучивших тактику действия пехотинцев и овладевших всеми видами штатного оружия.
Они-то первыми и поняли, что настала пора облегчить автомат и сделать его короче, убрав приклад или примкнув его к оружию. С фронта стали поступать различные предложения от изобретателей-самоучек.
Вот тогда-то и был объявлен конкурс на разработку нового автомата: еще более простого, легкого, компактного, но такого же надежного, как ППШ.
Конкурс привлек внимание как известных оружейников: Дегтярева, Шпагина, Коровина, так и малоизвестных: Меньшикова-Шкворника, Зайцева, Пушкина, Волкова-Чухматова… Было представлено 30 образцов.
Рассмотрели и предложения, пришедшие с фронтов. Внимание специалистов привлек образец, поступивший от лейтенанта И.К. Безручко-Высоцкого. Он был наиболее близок к конкурсным требованиям, но нуждался в серьезной доработке и испытаниях.
Доработать автомат предложили военному инженеру III ранга Алексею Ивановичу Судаеву, служившему на Научно-исследовательском полигоне стрелкового вооружения.
На первый этап конкурсных испытаний автомат не попал. Но, как оказалось, испытания не выявили ни одного образца, который бы укладывался в рамки жестких требований.
Второй этап показал полное преимущество автомата, доработанного молодым конструктором Судаевым. Комиссия высказала ряд замечаний, которые были устранены к третьему этапу.