Не надо забывать и о том, что употребление ненормативной лексики возможно далеко не всегда и не везде. Вряд ли это надо разъяснять особо. Понятно, что следует исходить из обстановки и личности объекта.
Перед тем, как ввести матерное слово в формулу порчи, надо подумать, а что это даст. Будет ли оно уместно по отношению к данному человеку? А для этого надо сначала определиться, что же относится к ненормативной лексике?
Слова ненормативной лексики (мат) — это слова, воспринимаемые подавляющим большинством людей, как неприличные, непристойные. Условно такие слова можно разделить на следующие группы:
слова, обозначающие части тела, связанные с сексуальной или выделительной функцией, а также относящиеся к тем же функциям субстанции;
те же слова, но имеющие собственное, другое значение (хуй — нет, отсутствует, плохой муж чина; пизда — плохое завершение чего-либо, плохая женщина и т. п.);
слова, обозначающие физиологические состояния и процессы, связанные с сексуальной или выделительной функциями организма;
слова и фразы, образованные на основе выше перечисленных слов, но имеющие свое собственное значение (пиздеть — много говорить, говорить лишнее, обманывать; наебывать — обманывать; уебаться — упасть, удариться; отпиздить — избить; и т. п.);
слова, образованные из нескольких матерных слов, как правило, в развлекательных целях.
Таким образом, отличительной чертой матерных слов является то, что смысл одного и того же слова может быть различным. И зависит этот смысл исключительно от контекста.
Некоторые исследователи (например, доктор филологических наук, профессор Т. В. Ахметова) относят к мату жаргонные выражения. К примеру, «загнать дурака под кожу», «встать раком», «вафлю дать», и т. п. Употребление таких выражений, безусловно, является непристойным, однако вряд ли можно назвать это матом в чистом виде. При том, что такие выражения понятны только определенному контингенту, на подсознание, которое все понимает буквально, они действуют далеко не всегда.
Надо сказать, что матерные слова в их «исконном» значении употребляются взрослыми людьми не часто. «Конкретное» употребление таких слов чаще бывает в подростковом возрасте. Помните анекдот про Вовочку: «Сидите тут и не знаете, что писька х… называется!..». У взрослых людей такие слова чаще употребляются либо в переносном смысле, либо для различных каламбуров.
Какие же матерные слова лучше подбирать для порчи? Естественно, те, которые по звучанию являются страшными. При этом надо помнить и о семантическом содержании, которое должно быть угрожающим.
Например, «скоро хер отморозишь» или «пиздищу черви сожрут». Надежнее, если фраза с использованием ненормативных слов будет звучать сильно. Например, «жопу паразиты выжрут».
Однако в некоторых случаях, когда вы имеете дело с людьми очень мнительными, озабоченными здоровьем, уместно использовать фонетически страшные, плохие, злые, но слабые (по звучанию) фразы. К примеру, «кишки через жопу повылезут». Фраза возбуждает воображение и «помогает» мнительному человеку почувствовать слабость.
В любом случае, ненормативная лексика должна употребляться именно для угроз. Оскорбительный смысл фразы в данном случае — на последнем месте.
Тем, кто интересуется ненормативной лексикой, можно порекомендовать произведения Эдуарда Лимонова, Юза Олешковского, Петра Алешкина, Валерия Козлова и других. Можно убедиться, что мат может быть и частью разговорной речи в литературе (как, например, у Лимонова, которого мы, конечно, уважаем как писателя, имеющего многомиллионную аудиторию), и частью по-настоящему литературной речи (как у Игоря Губермана, которого мы глубоко и искренне уважаем как писателя, поэта и психолога).
Да, и не стоит употреблять слово «блядь». По звучанию оно просто замечательное — хорошее, красивое, радостное, сильное, веселое и т. д. С семантикой тоже не все просто. Непристойным оно стало совсем недавно, чуть ли не в XX веке. В XVI-XVII веках оно употреблялось повсеместно. Один из авторов помнит, как будучи первокурсниками юрфака, мы смеялись, читая в тексте Соборного уложения 1649 года статьи, начинавшиеся со слов «А блядям…», «А выблядкам…». В общем, это слово явно не подходит для такого дела, как порча.
Ну а теперь, наверное, можно перейти к методикам и техникам быстрого наведения гипнотического трансового состояния.
ЧАСТЬ IV. ГИПНОТИЧЕСКИЕ МЕТОДИКИ И ТЕХНИКИ ДЛЯ НАВЕДЕНИЯ ПОРЧИ
Разрыв шаблона
«Врасплох и медведь труслив».
«Неожиданность — залог успеха. От игры в открытую — ни корысти, ни радости».
Многие наши действия совершаются по цельному сценарию, и в результате многократных повторений становятся автоматическими: рукопожатие, прикуривание, вставание со стула и т. п. Когда действие перешло в разряд автоматических, человек осознает только его начало и окончание (для вставания со стула: вы осознаете себя либо сидящим, либо стоящим; вам не приходится контролировать напряжение мышц тела, которые обеспечивают само действие).
Подобные шаблоны есть и в мышлении: на предъявляемый партнеру стимул вы заранее ожидаете получить определенную реакцию (например, делая женщине комплимент, вы ожидаете, что она скажет: «Спасибо»).
Как уже говорилось нами, в момент разрыва шаблонного действия (то есть, действия, которое человек воспринимает как непрерывное) субъект впадает в замешательство, очень близкое к гипнотическому трансовому состоянию, и любую команду принимает буквально. Это используют и для лечения, и для отпугивания, наведения порчи.
Главное при разрыве шаблона — делать не то, что от тебя ожидают. Когда на улице к вам пристает хулиган, то у него заранее есть определенный «сценарий» — мысленный шаблон будущего поведения для себя и для потенциальной «жертвы» (содержание такого «сценария», как правило, легко вычисляется). При этом хулиган просчитал заранее, как повести себя, если вы откажетесь дать ему закурить («Что, сука, жалко?!»). Есть шаблон и на тот случай, если закурить дадите («Ты что, гад, сырую даешь?!»). Даже на самый неожиданный, казалось бы, случай — и то есть шаблон («Кого-кого ты послал?»). Поэтому надо разрывать все и любые шаблоны общения.
Реальный случай:
Мужик, шилом в глаз хочешь?
Отвали, козел, у меня менты на хвосте.
И оба разошлись в разные стороны. Семантика второй фразы такова: «Я сам крутой, меня не трожь, но меня преследуют». Фантазия агрессора работает в направлении: «Он может дать отпор, к тому же меня могут задержать работники милиции, которые у него „на хвосте».
Еще лучше, если фраза для отпугивания будет страшной не только семантически, по смыслу (как в предыдущем примере), но и фоносемантически. Такую фразу мы тоже разработали: «Шуруй уж прямо, меня мусора уже жмут». Работает фраза безукоризненно.
Надо сказать, что шаблоны поведения в нашей жизни — явление постоянное. Иначе и быть не может, без этого мы просто многое не смогли бы делать. Человек по шаблону ходит, бегает, ест, пьет, курит, читает… Шаблон помогает освободить наше сознание для более важных дел. Ведь даже бреемся, чистим зубы и моем руки мы по шаблону…
Начало 80-ых. Я работал в уголовном розыске. Что-то тогда походило на нынешние времена, что-то было совершенно иным… Работать операм, как и сейчас, приходилось зачастую «без выходных и проходных». Кроме того, каждую неделю суточное дежурство, а то и два. И порядки менялись постоянно: то дежуришь в гражданской одежде, то в форме.