К их столику подошел официант. Марк сделал заказ — омлет, кофе, тосты, апельсиновый сок. И вернулся к прерванному разговору:
— Сейчас я с огромной благодарностью вспоминаю Нину Матвеевну Беркову, которая так нам помогла!
— С ней тебя, кажется, познакомил Антон…
— Да, да! Помнишь, когда мы ждали документы на выезд, то нам отказали?
— Конечно, помню!
— Так вот! Она позвонила своим знакомым, которые посоветовали попробовать выехать в Германию через Израиль! И ведь получилось! В Израиль нас выпустили практически сразу, а в Германию почему-то не хотели…
— Да уж! Интересно, чем она занимается и что у нее за знакомые, которые дают такие советы… Обычно ведь, знаешь, где их дают? Ну, в смысле, в какой организации?
— Знаю. Нина Матвеевна — литературный редактор в одном крупном издательстве. Запросто могла пообщаться не только с крупными писателями, но и с крупными партийными деятелями. Не забывай, Союз писателей СССР — это основа государственной идеологии. Это те люди, которые излагают фундаментальные идеи развития общества в художественной форме. И во многом с помощью этих идей создается государственная реальность… — улыбнулся Марк.
К ним опять подошел официант с подносом и поставил на столик омлет с ветчиной и кофе. Рита взяла миниатюрную чашечку и сделала маленький глоток:
— Марк, давай только без идеологии… Мы уже в Германии, и мне совсем не хочется слушать про идеологию, тем более — государственную.
Марк укоризненно взглянул на девушку и покачал головой:
— Сразу видно, что ты в Москве не ходила в Университет марксизма-ленинизма.
— А что я там забыла? — с таким же укором во взгляде ответила Рита.
— Ничего. Но если бы ты туда ходила, то наверняка бы уяснила, что государства без идеологии нигде в мире не существует. И здесь — в ФРГ — она тоже есть. Я думаю, что мы не раз с ней столкнемся. Идеологии есть у любого, даже самого неразвитого государства. Просто у каждого они разные… Но все направлены на отстаивание исключительно национальных интересов.
Рита опять посмотрела на Марка так, что он едва не подавился омлетом:
— Марк, дорогой, ну сколько можно? Дай спокойно поесть…
Тот нахмурился, но ничего не сказал. Прожевав омлет и запив его апельсиновым соком, он размеренно произнес:
— Все потому, что ты политически абсолютно незрелая…
— Зато у меня другая зрелость проявляется в полной мере.
Марк улыбнулся:
— Мне трудно с этим спорить.
Он поднял глаза вверх, сложил на груди руки и нараспев продекламировал:
Рита изобразила на лице неудовольствие:
— Марк, ну это же пошло!
— А что, если это — правда?!
— Правда, я согласна с этим, но все равно отдает какой-то пошлятиной! И что это за Марьяна?
— Это просто для рифмы, не переживай!
Марк закончил есть омлет и начал смаковать кофе. Отлично сваренный напиток для настоящего ценителя представлял почти художественную ценность. А Марк любил кофе. Он сделал глоток и, посмотрев на Риту, заметил:
— А вот кофе здесь, без преувеличения, просто отличный! Умеют немцы его варить!
Рита уже допила свою чашку. Она немного помолчала и спросила:
— А сейчас куда?
— Сейчас?! Поедем в гости к одному немцу. Он сам — из ГДР. Его координаты мне дал Антон. Это родственник знакомых его отца…
— И не боится он иметь таких знакомых?
— Очень дальний родственник. Когда тот сбежал из ГДР, то их даже не наказали! Потому что — дальние родственники. И он, как и я — стоматолог. Попробуем вместе открыть свое дело.
Через полчаса пара вышла из здания аэропорта к стоянке такси. Рита наклонилась к водителю и довольно бегло заговорила по-немецки. Марк посмотрел на нее и спросил:
— Едем?
— Едем.
Через минуту ярко-красный «Мерседес» выехал из аэропорта в Ганновер…
Этикетки на бутылках с пивом оказались необычно яркими и при этом — разными. Марк держал в руке большую кружку с венчавшей темный напиток белой шапкой неувядающей пены. Он внимательно слушал Курта. Тот говорил на немецком языке, а Рита переводила. В Москве она окончила Институт иностранных языков имени Мориса Тореза и свободно владела немецким. Курт увлеченно рассказывал о том, что необходимо для открытия стоматологической клиники.
Марк не удержался и все-таки сделал небольшой глоток из объемистой кружки с пивом.