— Да, действительно, он изложил суть дела, но только в общих чертах. Я хотел бы услышать более конкретно, что от меня требуется.
Старший полез во внутренний карман кожаной куртки и достал сложенный стандартный лист бумаги. Открыл его, просмотрел и размеренно стал излагать подробности предстоящего выступления. И закончил долгой фразой:
— …в общем, Андрей Иванович, вам просто нужно честно рассказать о своих отношениях с Марком Квитко. Еще раз повторю, что нам известны практически все подробности по этим южно-африканским самолетам.
Петухов наклонил голову и немного подумал. Потом проговорил:
— Хорошо. Я все сделаю.
Старший тройки улыбнулся. И на этот раз — без напряжения:
— Спасибо, Андрей Иванович. На эфир мы за вами заедем. Если, конечно, вы не возражаете?
Петухов натянуто улыбнулся в ответ:
— Не возражаю.
Он щелкнул замком, и трое гостей вышли на лестничную клетку. Петухов закрыл за ними дверь и немного постоял возле нее, словно о чем-то размышляя. Из кухни послышался голос Ольги:
— Андрюша, милый, иди скорее сюда. Все остывает…
— Иду, дорогая! — откликнулся Петухов.
Он прошел на кухню и продолжил завтрак.
— Марк Константинович, к вам просится на прием мать Русакова! — Голос секретарши звучал тревожно. — Что делать?
Квитко ответил сразу же:
— Что значит — что делать? Конечно, приглашай!
Марк встал из-за стола и подошел к стоявшим полукругом креслам. В этот момент дверь открылась и на пороге появилась женщина с властным лицом, в дорогой одежде. Марк Константинович поздоровался:
— Здравствуйте, Ангелина Васильевна!
— Здравствуй, Марк. Хотя, честно говоря, мне совсем не хочется с тобой здороваться.
Квитко даже поперхнулся от такого ответа. И, стараясь избавиться от дрожи в голосе, произнес:
— Это почему? Может, присядете?
Но женщина резко помотала головой. Запах дорогого парфюма разошелся по кабинету, словно цунами в море после подводного землетрясения:
— Я не рассиживаться сюда пришла. И не чай пить. А сказать тебе, что я все сделаю, чтобы тебя наказать за смерть Олега! Я знаю, как вы ругались, как ты Олежку постоянно третировал за какие-то деньги! И ты за все ответишь!
С этими словами Ангелина Васильевна повернулась и направилась к выходу. Громко хлопнула дверью. Марк продолжал стоять посередине своего кабинета. На лице у Квитко выступили крупные капли пота. Марк подошел к креслу и обессиленно плюхнулся в него. Взял бутылку минералки, открутил крышку и залпом выпил всю воду прямо из горлышка. В голове крутилась назойливая, неотвязная мысль: «За что? Почему? Я же здесь совершенно ни при чем…»
Вновь раздался звонок от секретарши. Пересиливая себя, Марк подошел к столу и, нажав кнопку, произнес совершенно бесцветным, ослабевшим голосом:
— Да. Слушаю.
Голос секретарши звучал испуганно:
— Марк Константинович, на ваше имя пришла повестка из прокуратуры.
— Хорошо. Неси ее ко мне.
Следователь сидел за столом и что-то быстро писал. Марк вошел в кабинет и произнес:
— Здравствуйте. Моя фамилия Квитко. Я пришел по повестке.
Следователь оторвался от бумаг и внимательно посмотрел на Марка:
— Это очень хорошо, Марк Константинович, что вы явились сами. Разговор нам предстоит весьма долгий и обстоятельный. Присаживайтесь.
Марк напряженно улыбнулся и присел на один из стоявших в кабинете стульев. Следователь начал допрос…
Марк пил виски в своем рабочем кабинете. На зеленом сукне стола мрачно возвышалась литровая бутылка известной мировой марки. Квитко сделал еще глоток и потянулся к телефону:
— Алло! Жорж Петрович, мне нужно с тобой поговорить. Если хочешь, можем встретиться у меня. Могу и к тебе приехать. Что? Лучше у меня? Как скажешь. Давай тогда встретимся через час…
Жорж Петрович Радченко приехал к офису MarAfrica на темно-синем «Мерседесе». Без водителя. Через пару минут он уже сидел в кабинете Квитко. Жорж слегка улыбнулся уголками губ:
— Марк, ты что, пьешь?!
— Ты о чем? — не понял тот.
Радченко весьма выразительно посмотрел на бутылку виски, которая словно символ житейских неудач возвышалась над зеленой поверхностью письменного стола:
— А это?
Марк ответил:
— Это называется не «пьешь», а немного успокаиваешь расшатанные нервы. Как ты понимаешь, у меня возникли очень серьезные проблемы…
Радченко прервал Марка, сделав неопределенный жест:
— Я все знаю. Проблема заключается в том, что ты перешел дорогу очень авторитетным людям.