От предвкушения и страха даже дух захватывает. И по мере того, как я подбираюсь к стремительному водному потоку и обрыву, с которого он с гулом обрушивается вниз, сердце начинает ускорять свой бег, разгоняя кровь по венам.
А когда встаю в полный рост на краю, вдыхая наполненный бризом воздух, кажется, что стоит руками взмахнуть и я взлечу над этими скалами, озером, лесом… Подставляю солнцу и ветру лицо, наслаждаясь этим ощущением. Делаю глубокий вдох, развожу руки в стороны и отправляю своё тело в безумный полёт. Мгновения свободного падения и распирающий изнутри дикий восторг. Лёгкость и стальное напряжение в каждой мышце. Делаю кувырок и стрелой вхожу в воду, пробивая ногами её поверхность. Холод и сокрушающее давление со всех сторон на доли секунды оглушает, но уже через минуту я выплываю, отплёвываясь и не сдерживая счастливого смеха. Сердце грохочет, кажется, в ушах. Всё вокруг играет запредельно яркими красками. Я обожаю эту жизнь, несмотря ни на что.
– Так вот чем ты занимаешься, когда убегаешь из замка? А я-то думал, может с каким смертником встречаешься, – доносится до меня с берега, заставив резко развернуться.
1.2
Кого ещё демоны принесли?
Он сидит на камне возле моей вязки. И беззастенчиво пялится. В карих глазах плещется лукавый смех и откровенный голод, который я привычно предпочитаю не замечать.
– Единственный смертник тут только один, – сообщаю с досадой, прищурившись. – Ты что следишь за мной?
– Как можно, принцесса? – Коган криво ухмыляется. – Барон отправил на твои поиски нескольких человек. Я оказался удачливей остальных. Но ты лучше вылезай из воды, если не хочешь порадовать ещё кого-то своим прелестно-раздетым видом.
– Зачем дядя за мной послал? – недоумённо интересуюсь, неохотно устремляясь к берегу. Несмотря на согревающие заклинания, холод начинает пробирать до костей.
– Полагаю, причиной послужили гонцы от короля, – пожимает плечами мой заклятый друг.
Гонцы? С чего бы это? Дядя недавно отправлял письмо владыке Эббона с докладом, как живётся в ссылке его старшей дочери, и на ближайшие несколько месяцев о моей персоне должны были благополучно забыть. А тут целые гонцы.
– Отвернись, – велю Когану, когда ногами касаюсь дна.
Он иронично хмыкает, смеряет меня преувеличенно жадным взглядом, но всё же отворачивается.
– Гонцы давно приехали? – выходя из воды, я зябко обхватываю себя за плечи. Такой день хороший испоганили.
– Да уже часа два назад. Срочно им принцессу Аеталь подавай, а тебя вот в замке нет. Психуют столичные зануды, – друг не скрывает своего пренебрежения. Даже не видя его лицо, я могу представить саркастическую ухмылку. Здесь, в провинции, двор владыки Эббона популярностью не пользуется.
От пережитой во время и после прыжка эйфории не осталось и следа. А от известий становится по-настоящему тревожно. Хороших новостей от отца я уже давно не жду.
Высушив, не снимая, облепившую меня мокрую сорочку, отвязываю свои вещи от вязки душистых веток и принимаюсь одеваться. Коган срывает пучок иголок с ветки туёвника у себя над головой, придирчиво выбирает одну и принимается её жевать.
– Много их, зануд этих? – натянув сапоги и застегнув куртку, вытаскиваю растрёпанную косу из-под воротника. Цепляю к поясу топор, поправляю ножны. – Я готова. Пошли.
Подхватываю вязку пиктаруса и закидываю на спину. Коган тут же оказывается рядом.
– Эй, не позорь мои портки, несносная. Отдай сюда, – друг возмущённо отнимает у меня ветки, устраивает мою добычу у себя на плече и размашистым шагом направляется в сторону замка. – Ты что на скалу карабкалась ради этого добра? Совсем дурная, да?
– А как туда было иначе попасть? – фыркаю, следуя за ним. – Ты на мой вопрос не ответил?
– Много. Целый отряд. Двое вельмож два боевика и десять лбов гвардейцев.
Такие важные вельможи, что с ними целый отряд? Ощущение грядущих неприятностей становится ещё острее. Ну не может же такого быть, что это за мной приехали? Отец в свой первый и последний визит пять лет назад чётко дал понять, что видеть меня в столице не желает. У него сын имеется, а дочь, хоть и старшая, не нужна и не желанна. Не думаю, что что-либо изменилось за это время.
Всю дорогу к замку я усиленно гоню от себя мрачные предчувствия. Коган тоже молчит, шагая рядом. Лишь иногда бросает на меня внимательные испытывающие взгляды. Тем неожиданней для меня становится, когда на опушке леса он резко останавливается и, развернувшись, преграждает мне дорогу.
– Постой, Талли, – поднимает руку, будто собирается прикоснуться к моему лицу, но, опомнившись, опускает её обратно. – Ты же знаешь, что нравишься мне?..