— Раз вы здесь — где-то там, в 2013-м или уже, пожалуй, в 2014-м, остаются сочувствующие нашему проигранному делу.
— Не без гордости замечу, так и есть, — ответил Руди, — пусть и не так много, как должно было быть. Ниггеры по-прежнему властвуют над белыми южанами. И поскольку длится это уже довольно долго, они решили, что они в своём праве. На моей родине, в Южной Африке, грязные кафры также взяли власть над белыми людьми — людьми, построившими эту страну из ничего. Чёрные есть даже в Англии, их миллионы, они даже заседают в Парламенте — можете в это поверить?
— Откуда вам знать, что я поверю вашим словам? — поинтересовался Ли. — Лично я в будущем не бывал. У меня есть только ваши слова, как вы сами утверждаете.
— Хотите доказательств, генерал Ли, я привезу документы и фотографии, из которых станет ясно, что восстание рабов на Сан-Доминго[32] — это воскресный пикник. Я с радостью вам всё это предоставлю. Однако позвольте спросить, генерал: если бы дела не обстояли так, как я говорю, зачем мне и моим друзьям здесь находиться?
— Тут вы меня подловили, господин Руди, — признал Ли. Он уже допил свой стакан вина и налил себе ещё. Пусть оно и согревало тело, сердце оставалось холодным. — Таддеус Стивенс — президент? Не думал, что северяне так сильно нас ненавидят. Будь жив Джон Браун[33], они выбрали бы и его.
— Именно так, — сказал Руди. — Это ведь вы захватили Джона Брауна?
— Да. Тогда я с гордостью носил звание офицера армии Соединённых Штатов. Хотелось бы мне никогда не оставлять службу, но я не мог вести солдат против Вирджинии.
Он изучал Руди так, словно тот был картой страны, доселе ему незнакомой, но где скоро придется вести военную кампанию. Справедливо. Будущее, как раз, представляло собой именно такую страну. Обычно, карт для этой страны не существовало, все люди двигались туда вслепую. Теперь же…
— Господин Руди, вы утверждаете, что знаете, каким путём пойдёт война, не так ли?
— Я знаю путь, которым война шла, генерал. Мы намерены изменить этот путь при помощи АК-47. Мы уже его слегка изменили: рейд Килпатрика продлился бы дольше и нанёс больше вреда, если бы не мы — и, разумеется, доблесть ваших солдат.
— Как я понимаю, ваш Конрад де Байс и сам проявил несравненную доблесть, — сказал Ли.
Руди кивнул.
— Я говорил с ним. Он очень доволен собой. В наше время кавалерии места нет — слишком много артиллерии, слишком много бронированных машин.
— Хорошо, что война так ужасна — иначе мы бы слишком ею увлекались[34], — сказал генерал. — Но хотя бы лошади в будущем не страдают. В отличие от людей, они не выбирают, идти им в бой или нет.
— Так точно, — сказал Руди.
На какое-то время Ли задумался, затем заговорил вновь:
— Вы говорите, что считаете, будто уже немного изменили ход войны.
— Да.
Отсутствующее выражение исчезло с лица Руди. Он изучал Ли с той же внимательностью, с какой Ли изучал его и даже не пытался этого скрыть. У Ли появилось чувство, будто он вновь оказался в Вест-Пойнте, только уже не в качестве суперинтенданта, а в качестве курсанта. Он осознал, что Руди известно о нём, всё, что есть в исторических хрониках, в то время как он знал — возможно, знал — лишь то, что Руди решил открыть о себе, своей организации и своих целях.
Осторожно подбирая слова, генерал произнёс:
— Значит, вам известно о начальных событиях предстоящей кампании, однако ваши знания станут разниться, по мере появления наших побед, ежели таковые случатся, с теми путями, которыми она пошла без вашего вмешательства. Я верно вас понимаю?
— Верно, генерал Ли. Ваше понимание ситуации совершенно точно. Я и мои друзья надеемся, что с Конфедеративными Штатами, как оплотом свободы и силы, белые люди по всему миру станут сильнее, чем в нашей собственной печальной истории.
— Возможно, — согласился Ли, пожимая плечами. — Позвольте задержать вас ещё на минутку. Из ваших слов следует, что к возобновлению кампании, мои генералы, включая меня самого, должны получать максимально достоверную информацию о войсках федералов, дабы извлечь из ваших знаний максимальную пользу.
— Я изложу вам свою оценку планов армии Потомака, — сказал Руди. — Один из наших людей сделает то же самое для генерала Джонстона и его армии Теннеси. Прочие направления не столь важны.
— Да, Джонстон и я командуем двумя важнейшими армиями страны. С нетерпением жду вашего анализа, господин Руди. В начале кампании он может дать мне значительное преимущество. После этого, полагаю, нам следует положиться на доблесть солдат. В этом вопросе армия Северной Вирджинии меня никогда не подводила.
32
Восстание рабов в Сан-Доминго, также известное, как Гаитянская революция (1791–1803) — единственное в истории успешное восстание рабов, в результате которого страна (переименованная в Гаити) получила независимость.
34
Реальные слова генерала Ли, произнесённые, правда, в иных обстоятельствах и по другому поводу.