– Убьют Катю? – спросил Саша.
– Нет, зачем же Катю? – изумился Ходжахмет, – Катя прекрасно останется моей женой, а вот убьют одного маленького мальчика, того что сейчас в бункере на Урале с няней живет, ты понял о ком я говорю?
– Понял, – ответил Саша и желваки снова загуляли у него под скулами.
3.
В Ольке Шленниковой горбачевская перестройка загубила комсомольского лидера самых гигантских потенций. Когда они заканчивали школу, комсомол уже был на последнем издыхании и пытался заниматься какой то там коммерцией, открывая то платные дискотеки, то видеосалоны. За то, наверное, все и прозвали Шленникову – "Членниковой"… Не в смысле – член ВЛКСМ, а в смысле – член – как гениталий.
Потом они разбежались – кто куда. Лешка Старцев – в военное училище, как и мечтал – в десантное, Пашка Митрофанов – в экономический институт, по папашиным стопам, Леха Игнатенко – в большой спорт… И быть бы Ольке Шленниковой при ее способностях – вторым секретарем горкома комсомола с плавным потом переходом из Ульяновска в Москву на профсоюзную, скажем работу или в Комитет Советских женщин, да случилась в стране смена экономической формации, и реализовываться Ольке пришлось не на общественной работе, а в семье, мобилизовывая на подвиги уже не массы трудящихся, а собственного мужа и детей.
Но хоть и прошло пятнадцать лет, а все равно, как услышит Худяков в трубке командный Олькин голосок, рука так и тянется к кошельку за десятью копейками комсомольских взносов.
Тут она как то позвонила перед бывшими майскими праздниками, которые теперь непонятно как называются…
– Слыш, Худяков! Двадцатого числа пятнадцать лет, как у нас в школе последний звонок был…
Володя Худяков, вообще, особого энтузиазизьма по поводу посиделок с ветеранами их десятого "б" – не испытывал. С кем ему хотелось – он и так часто виделся, а со всем этим балластом – Машкой Пронькиной, Алькой Пильштяк, Веркой Золотовской, всеми теми некрасивыми, не выскочившими замуж или быстро разведшимися девахами, которые теперь искали любого повода чтоб выйти в свет, ему совсем не хотелось.
Но Олька убедила.
Все-таки дата круглая. Пятнадцать лет…
– А че не на годовщину выпускного? А на последний звонок? – поинтересовался Худяков на всякий случай.
– А потому что там у всех девочек дачи начнутся – отпуска – фиг кого соберешь…
Одним словом, уговорила его Олька, подписался он на это рандеву с прошлым.
Мальчики – несут спиртное – девочки – закуску. Как в старые добрые школьные времена.
Но и еще одно обстоятельство подкупило Худякова.
Анька поклялась – побожилась, что вызвонила самого Пашку Митрофанова.
Самого Пашку…
И как ей это удалось?
Впрочем – на то Шленникова-Членникова и комсомольский организатор, чтобы пробить – достать, организовать…
Худяков даже представил себе, как в приемной Пашки… у него их наверное – две – этакой анфиладой, в первой три секретарши, а во второй приемной одна самая красивая и стервозная… Худяков даже представил, как звонит в приемной телефон и стервозная переспрашивает, – какая это еще Шленникова? Павел Витальевич сейчас в Кремле у Президента и оттуда поедет в дом правительства на совещание… И когда освободится – не знаю…
Вобщем, как Шленникова его достала – первого и последнего миллионера ихнего – целого заместителя министра – одному Богу известно.
Но не побрезговал ими – сказал, что приедет.
Собрались у Альки Пильштяк.
Это и хорошо, что не пошли в ресторан.
У Альки от родителей четырехкомнатная квартира в центре Ульяновска осталась. А мужа – идиота, она уже года три как выгнала, без права даже и помыслить о каком либо квадратном метре. Даром что – выпускница Ульяновского педа с красным дипломом!
Худяков пришел, когда почти все уже собрались.
Чмокнул в щечку выскочившую в прихожую Шленникову, сунул Альке, как хозяйке дома, три дежурных гвоздики и прижимая к пузу коньяк с шампанским, пошел, куда показали девчонки – в гостиную, откуда уже доносились и раскованный смех, и гитарные аккорды, и звон хозяйского мельхиора по не опустевшим еще салатницам…
– А вот и Худяков пришел, как всегда с опозданием – точно ко второму уроку, – острил с дивана, вальяжно развалившийся Леха Игнатенко.
Опоздавшему налили штрафную. Худяков отказываться не стал. Выпил.
Верка Золотовская заботливо стала нагребать ему каких то вечных оливье и под шубой. Чувствуется – мужа нет. А хочется!
Жуя, Худяков оглядел стол.
В центре внимания – Пашка.
Не обманула Шленникова – привезла – таки им ихнюю знаменитость.
Пашка точно как говорят – забурел.