Злорадства я не испытывал. Конечно, приятно, когда у твоего врага беды, трудности и несчастья, но только если при этом не гибнут рыбаки, портовые грузчики и их семейства. И я продолжал рассматривать пустоты Риверской банки, думая уже не о том, как отомстить Галиану, а как спасти невинных.
А посмотреть было на что. Весь подводный массив оказался пропитан магией: чуждой, нечеловеческой, злой. Эта сила была отлично знакома мне: в Прорве, где я добыл зародыш Черепахи, её было ещё больше. Багровая магия кобольдов! Я и не думал, что эти существа способны жить не только под землёй, но и в воде. А тут сыскалась ещё одна Прорва – не меньше первой. Теперь понятно, почему маяки, выстроенные мною, так целенаправленно уничтожались! Ну и зверушки! Хотя какие они зверушки, они ничуть не глупее людей, они просто иные.
А Ось Мира не видит разницы между кобольдом и человеком и не разрешает убивать никого. Или всё–таки разрешает? Ведь добывал же где–то Растон палтуса, и мяса в его кладовке наморожено довольно. Думается, без Оси Мира дело не обошлось. Величайший источник магии как средство добыть на обед кусок баранины… тут есть о чём поразмыслить.
Но об этом – потом. Сейчас надо решать, что делать с подводной Прорвой. Самих кобольдов в этом месте почти не видно, не иначе твари чувствовали, что их подводные чертоги более чем ненадёжны. Лишь изредка сквозь вереницу гротов проплывало веретенообразное тело; кобольд замирал, вытянув усатую морду, делал что–то всеми четырьмя конечностями сразу и плыл дальше.
Все кобольды, хотя и в разной степени, обладают магическими способностями, но здесь были только мастера чародейства. Сложная система заклинаний, которую они плели, была отлично видна, но разобраться в ней мне было не под силу. Видеть и понимать – увы! – несколько разные вещи.
Зато каменного червя, который вгрызался в основание подводной горы, я признал сразу, хотя подобной громады мне ещё не доводилось видеть.
Трудно поверить, но каменные черви находятся в прямом родстве с кристаллоидами. Ещё одно порождение мёртвой магии недр, разновидность земляных големов. Когда–то, собираясь проникнуть в Прорву, я тысячами создавал каменных червей и посылал их на разведку глубин. Разумеется, я старался, елико возможно, уменьшить размеры своих соглядатаев и добился в этом немалых успехов. Этот червяк, напротив, поражал воображение своими размерами. И, разумеется, он был искусственно создан. Всякое отклонение от нормы непременно несёт отпечаток человеческой руки или магии. Или – нечеловеческой.
На этот раз угадать создателя каменного урода оказалось проще простого. Уж руку Галиана с некоторых пор я узнаю с первого взгляда. Поражало другое: размеры червя. Впервые я видел творение Галиана, какое мне было бы не под силу повторить. Вот уж действительно, у любого недоучки есть чему поучиться.
Обычно творения высших магов закрыты для чужого взгляда. Чтобы понять, как устроено наколдованное создание, нужно приложить немало сил, но мне с вершины мира было видно всё. Я вгляделся в тонкие структуры, желая узнать, чего ради Галиан творил этакое угробище, какое задание поручил ему. Вгляделся и ахнул. Недоумок решил ни больше ни меньше, как срыть Риверскую отмель, обрушить скалы в систему пещер и в окружающие банку глубины. Видимо, он рассчитывал, что их можно будет ронять по одной, избежав, таким образом, серьёзного землетрясения. Как же, избежишь… или он думает, что, пока одна скала будет падать, остальные останутся висеть на прежних местах из любви к магу Галиану? Жди дольше!.. Что–то я не видал прежде влюблённых скал. Они рухнут все разом, а ведь под первым ярусом пещер находится второй и третий… и так далее, едва ли не до самого слоя магмы. Разумеется, Галиан ничего об этом не знает, и предусмотреть подобную западню он не мог, ведь на суше подобное сооружение не простояло бы и минуты, обвалившись под собственным весом. Но даже в воде вторжения галиановского червяка оно не выдержит. Галиан добьётся своего, Риверская банка исчезнет полностью, и когда–нибудь в этих водах можно будет проплыть, не рискуя напороться на мель. Только плавать будет некому и незачем. Вместо банки, куда отправляются за уловом рыбаки окрестных стран, образуется подводный вулкан, выбрасывающий на поверхность ядовитый смрад и горы пемзы. Земля забьётся в конвульсиях, Истельн, прежде не знавший землетрясений, изведает их сполна. Цунами смоют не только Мальц и рыбачьи посёлки, но и портовые города сопредельных стран. Мореплавание в окрестных водах на многие столетия станет невозможным, так что некому будет разбиваться о подводные скалы, которые наверняка вновь возникнут на этом месте благодаря работе вулкана.