Селение Большой Джангутай имело до 600 дворов, и в нем был дом брата Аварского хана довольно обширный.
Все приказано истребить, кроме одной небольшой части селения, которую оставили в пользу пришедшим просить пощады жителей, которые, всего лишившись, должны были проводить зиму без пристанища. От них узнали мы многие подробности и что Гассан-Хан имел немало войска, ибо в помощь к нему приходили живущие по реке Койсу народы.
На другой день послал я отряд разорить селение Малый Джангутай — 200 дворов, но далее не пошел, ибо выпал глубокий снег и начались довольно сильные морозы. Старшины многих деревень пришли просить помилования, и мне приличествовало даровать пощаду.
Войска возвратились в Параул, где в хороших квартирах дано им два дня отдохновения.
Акушинцы отправились домой, Аварский хан ожидал ответа на присланное ко мне письмо, в котором, признаваясь виновным в глупом поведении своем, просил прощения. Я отвечал ему, что нет подлым изменникам прощения, что он лишился чина своего и жалованья.
Он тотчас уехал в Аварское ханство, а я, в прокламации описавши подлую его измену, именем Императора лишил его чина генерал-майорского и получаемого им 5 тысяч рублей серебром жалованья.
В Парауле истреблен дом сего изменника, строение огромное и изрядное. Селение осталось сохранено, ибо в земле сей хотел иметь я людей благодарных.
Из Параула пошел я на Карабудаггент — принадлежащее шамхалу большое селение и против него бунтовавшее. Все трепетало от страха, жители вышли войскам навстречу.
Собранным старшинам и жителям истолкованы обязанности повиновения шамхалу, прощено прежнее преступление, по просьбе его, но, в пример справедливой строгости, повешен при всех один из здешних изменников, семейство его выгнано из селения, дом разорен до основания.
Во владениях шамхала водворилось совершенное спокойствие и тишина. В Карабудаггенте в первый раз увиделся я с шамхалом, который только что возвратился из Дербента.
Привыкши слышать о пышности многих из моих предместников, видев некоторое великолепие, когда с войсками отца своего находился он при генерал-аншефе графе Зубове, в походе против персиян[21], он удивлялся неприхотливой жизни моей и простой одежде солдата. Короче познакомившись со мною, он признался, что имел сомнение, чтобы я был настоящий начальник, но что пришла ему мысль, что под именем своим прислал я другого генерала. Всякие нелепости находят место в головах здешних жителей!
В городе Тарки пробыл я три дня. Шамхал доволен был приведением в покорность земли его, уверился, что готов помогать я ему во всяком возможном случае. Он желал, чтобы, для охранения его, часть войск расположена была в городе, ибо опасался он акушинцев и брата аварского хана.
Имея другие намерения, не мог я уделить войск, и потому советовал ему стараться подвластных своих в таком расположении удерживать, чтобы они готовы были на его защиту, склонял его до некоторого времени не раздражать акушинцев и возобновить связи, которые прежде имел он между ними, не щадя некоторых для того издержек.
Шамхал скупостью своею потерял людей, ему доброжелательствовавших; ибо, но обычаям земли, чем знатнее владетель, тем большее число должен иметь приверженцев, которые не иначе приобретаются, как подарками и деньгами. Акушинцы же издавна сими единственно средствами всеми прежними шамхалами удерживаемы были на своей стороне.
21
Имеется в виду поход 1796 г., предпринятый русскими войсками под руководством графа В. А. Зубова против персидских войск, вторгшихся в Закавказье.