Авангард наш быстро двинулся по почти отвесному спуску к Аксаю, для занятия пылающего Дарго. Селение это оставлено было жителями, и только перестрелка с удалявшимися на противоположный берег Аксая скопищами Шамиля свидетельствовала о присутствии неприятеля. Вскоре главнокомандующий со всей своей свитой, под прикрытием милиции и незначительной части пехоты, последовал за авангардом. Луна ярко освещала в то время всю долину; когда мы следовали по спуску, неприятельские пули свистели около нас и перелетали через наши головы; раненых, кажется, не было, разве между милиционерами. Я помню тут одно обстоятельство, которое врезалось в памяти моей. Один из крымских татарских офицеров, прибывший на Кавказ для стяжания лавров, и один штаб-офицер из Одесского штаба князя, при этой незначительной перестрелке, соскочили с лошадей и под прикрытием вьюков скрывались от долетевших пуль, полагая, что ночью трусость их не будет замечена. Товарищ мой, адъютант Глебов, с которым я ехал рядом, возмущенный этим поступком, бросился посреди вьюков и страшным образом бил этих господ нагайкой, умышленно называя их именами конвойных казаков князя, которых он упрекал в недостойной линейного казака трусости. Битые охотно приняли навязанную им роль и вскоре скрылись между вьюками от побоев Глебова, никогда разумеется не вспоминая об этом обстоятельстве, которое очень потешило наш кружок.
Было около полуночи, когда мы пришли в Дарго; на уступе, выше селения, на месте, где мы расположились, была разбита какая-то палатка заботами товарищей моих, в которой меня положили, накормив чем попало. Я начинал уже страдать довольно сильно от раны, вследствие перенесенного утомления в течение почти суток. Все то, что происходило во время стоянки нашей в Дарго, я знал из рассказов товарищей и отчасти только видел, выползая из палатки в течение дня. Дарго был занят авангардом, и только к 8 часам утра 7-го числа стянулся весь отряд и арьергард и расположился лагерем около Главной квартиры. Таким образом заняли мы местопребывание Шамиля.
В этот, славный для русского оружия, день отряд, выступив из лагеря при Гогатле в 4 часа утра, пройдя около 20 верст по самой трудной, гористой, обрывистой и покрытой мрачным лесом местности, выдержав сряду около 8 часов упорного боя и преодолевши почти невероятные препятствия, опрокинул врагов на всех пунктах и в исполнении воли Государя взял Дарго[296]. Мы здесь простояли от 6 до 13 июля.
Утром 7-го числа довольно сильная колонна кавалерии и пехоты[297], под начальством командующего дивизией генерала Лабынцева, была переправлена через Аксай, чтобы сбить неприятеля с высот левого берега, где Шамиль, заняв довольно сильную позицию у аулов Цонтери и Белготай, тревожил нас своими скопищами и стрелял в лагерь из трех или четырех имеющихся у него орудий. Из палатки моей мне ясно видно было столь интересующее меня движение колонн наших. Местность, занимаемая неприятелем, была перерыта оврагами, частью покрытыми лесом, и самые аулы составляли довольно крепкую позицию, особенно кладбище аула Цонтери.
Пехота наша быстро и смело выбивала штыками упорно защищавшегося неприятеля, артиллерия действовала отлично метким огнем своим. Кавалерия же ловко преследовала неприятеля, как только тому представлялась возможность, в открытых местах. Бой был вообще упорный, но потеря наша не была значительна, несмотря на то, что при отступлении мы не могли отделить особого отряда для занятия высот левого берега[298]. Здесь, как всегда в войне с горцами, приходилось отступать шаг за шагом эшелонами и перекатными цепями, выдерживая атаки неприятеля. Тут погиб, к сожалению всех, во главе своего батальона достойный полковник Апшеронского полка Познанский, всеми уважаемый кавказский офицер. Наконец, колонна наша перед сумерками возвратилась в лагерь, а неприятель, хотя и занял прежние места, но более нас серьезно не тревожил. Шамиль постоянно находился при своих скопищах, наблюдая за тем, что у нас делалось в Дарго.
296
Мы потеряли в этот день: 1 генерала, 1 штаб- и 2 обер-офицеров, 24 нижних чина и 4 милиционера убитыми; 9 штаб- и обер-офицеров, 98 нижних чинов и 30 милиционеров ранеными; контужено 32 человека.
297
1-й батальон Люблинского егерского полка, 2-й батальон Замостского егерского полка, 3-й батальон Апшеронского пехотного полка, 3-й и 4-й батальоны Навагинского пехотного полка, две роты Куринского полка, рота 5-го саперного батальона, две роты Кавказского стрелкового батальона. (Эти 3 роты составляли сводный батальон; 4 сотни линейных казаков, сотни грузинской конной милиции, 6 горных орудий.)
298
Мы потеряли убитыми: штаб- и обер-офицеров — 2, нижних чинов — 2; большей частью легко раненными: штаб-офицеров — 9, нижних чинов — 178.