Монахи и послушники храма Зари, и днем и ночью возносят молитвы за нашего великого короля. Уповая на его мудрость и отвагу, мы ждем, когда он, наконец, разгонит кровожадных дикарей, обступивших наши стены. Даже не прибегая к штурмам, трипилийцы словно проклятье омрачают и истощают город одним своим присутствием. Но скоро этому должен прийти конец. Дождавшись помощи или своими силами — жители Гордлена прогонят врагов от своего дома. Столица королевства украшает собой мир уже больше тысячи лет, и каким-то дикарям с запада не хватит сил захватить ее.
Как мать не оставит своего ребенка на растерзание диким зверям, так и боги не оставят свою жемчужину на поругание варварам. Пока у Гордлена есть покровительство Великих Творцов, другой защиты нам не нужно.
В Гордлен пришла страшная беда. Город полнится криками, стонами и мольбами о помощи; мертвецы лежат прямо на улицах — и некому о них позаботиться, ибо все свободные руки заняты уходом за больными.
Подлость и жестокость тирилийцев достигла новых пределов. Теперь стало ясно, что они не намеревались перекрыть своими плотинами реку, все, чего они хотели, это скрыть от наших глаз свой мерзкий замысел и, да хранят нас боги, им это удалось.
Мерзкие дикари осквернили нашу богиню, отравили реку, надругались над нашей святыней… Каждую ночь трипилийцы бросали все больше и больше трупов в реку, прикрывая их мнимой плотиной, пока вода Гвирекки не наполнилась трупным ядом.
Когда в городе поняли, что вода в реке отравлена, среди населения уже встречались немногочисленные больные, но даже после того, как глашатаи распространили страшную весть по всему городу, число зараженных продолжало расти. С каждым днем все больше людей обнаруживало у себя симптомы, предвещающие ужасную кончину. Лечебницы переполнились всего за несколько дней, поэтому теперь больным оказывают уход в храмах и даже в усыпальнях. Но, к сожалению, в большинстве случаев лекари могут лишь немного облегчить страдания несчастного перед смертью.
Те, кому посчастливилось избежать страшной участи, мучаются от жажды, потому что большинство колодцев в городе находятся слишком близко к реке и вода в них тоже отравлена.
Несмотря на предупреждения, многие горожане продолжали брать воду из отравленных колодцев, даже под страхом наказания. А когда один из ночных патрулей арестовал четверых мужчин, продававших эту воду, выдавая ее за чистую, генерал Криш приказал засыпать все колодцы в южной и юго-восточной части города. Кроме того берег реки теперь патрулируют стражники. Им приказано арестовывать каждого, кто попытается набрать воды в Гвирекке.
После этого напряжение в городе начало ежеминутно возрастать. Драки, вооруженные бойни и даже убийства случались все чаще. Соседи дерутся друг с другом из-за кружки воды, ночные ограбления и разбои происходят на каждом шагу. Два дня назад семью мясника зарубили прямо в доме, чтобы добраться до маленького колодца, вырытого у них на участке.
Теперь вокруг каждого колодца в городе круглосуточно стоит охрана — как минимум из шести стражников. Но даже это не всегда останавливает обезумевших от жажды и истощения людей, и вооруженные стычки каждый день прибавляют и без того многочисленных больных и раненых.
Гордлен оказался на и пороге голода. Большая часть еды в хранилищах теперь бесполезна, так как нет возможности ее приготовить. Каждый день вооруженный конвой отправляет шесть бочек воды во все харчевни и таверны, но этого катастрофически мало.
Чтобы предотвратить беспорядки, генерал Криш изъял все съестные припасы у торговцев и крупных собственников и поместил их в хранилища во Внутреннем кольце города. Мастера Торговли уверили всех купцов, что эти меры вводятся только на время осады и что город возвратит весь изъятый товар и компенсирует все издержки, однако многие купцы отправились в подземелье, так как не пожелали оказать содействие власти.
Его Величество нашел мудрый способ уменьшить волнения в городе и сплотить его жителей. Вчера после полудня на центральной площади глашатай озвучил указ, обязующий все отдельные кварталы Внешнего кольца объединится в коммуны. Стража ревностно следила, чтобы приказ короля был выполнен беспрекословно, и всего за день Внешнее кольцо города объединилось в двенадцать коммун, каждая из которых выбрала представителя, которому остальные согласились подчиняться.