Там он и лежал на горе подушек и выглядел еще бледнее, чем когда его привезли в крепость после той злополучной стычки. Тимофей с сожалением подумал, что точно так же угасал от ран Гуго Великий после неудачного похода в Каппадокию. Он в итоге так и не встал с постели. А ведь Гуго был моложе и крепче командора.
– Рад вас видеть, господа, – сказал командор. – Я уже слышал о вашей славной победе, и мне не терпится узнать подробности.
Голос у него был сильный и бодрый, да и взор ясный. Угасать он явно не собирался. За столиком в углу лекарь смешивал свои снадобья. Маленький и худенький, он, если бы не борода, запросто сошел бы за мальчишку. Особенно на фоне рослого слуги, который лениво застыл рядом в ожидании приказов.
– За тем и пришли, – ответил барон.
– Тогда я слушаю вас, – сказал командор.
Слуга помог ему поудобнее устроиться на подушках и снова обратился в статую. Барон кратко поведал о недавнем штурме. Тимофей тем временем наслаждался легким сквознячком. В комнате было два окна – одно напротив другого, – и едва уловимый ветерок время от времени прокатывался между ними, обдувая его раскрасневшееся лицо.
За окном слева в небе кружила птица. Когда она снизилась, Тимофей разглядел белую голову и признал сипа. Местные крестьяне поговаривали, что эта птица несет на своих крыльях зло. Ученый араб, с которым Тимофей как-то разговорился на эту тему, заверил мастера, что сипы – самые обычные падальщики, но их талант заранее появляться на месте трапезы сделал из них предвестников неприятностей.
Барон закончил доклад описанием удачного попадания камнем в главаря сарацин, после которого враги обратились в бегство.
– У вас превосходная репутация, мастер, – сказал командор. – Однако здесь вы превзошли самого себя.
Теперь его голос прозвучал заметно слабее.
– Спасибо, господин командор, – с достоинством ответил Тимофей. – Но я думаю, это получилось случайно.
– Я тоже так думаю, – бросил барон.
– Раз вы так единодушны в этом вопросе, мне остается только согласиться с вами, – сказал командор и едва заметно улыбнулся.
В следующую секунду его скрутил приступ жесточайшего кашля. Лекарь вскочил на ноги, чуть не опрокинув плошку с толченым зельем. Командор остановил его жестом и, откашлявшись, спросил у барона:
– Наши потери?
– Трое ранены, двое убиты, – ответил барон. – Пехотинец из новеньких и сэр Жерар.
На последних словах по лицу командора скользнула тень.
– И что самое паршивое, – продолжил барон, – его убил кто-то из своих.
– Не верю! – резко выдохнул командор.
– Тем не менее это так, – сказал барон и, указав на саблю в руках Тимофея, добавил: – Вот этим оружием его проткнули.
Тимофей шагнул вперед и поднял саблю к свету так, чтобы командор мог рассмотреть ее всю.
– Богатое оружие, – тихо сказал командор. – И опасное в умелых руках. Чье оно?
– Мы этого пока не знаем, господин командор, – признал Тимофей.
– Мастер вызвался разобраться в этом деле по справедливости, – добавил барон.
Прежде чем Тимофей успел возразить, что он вообще-то лишь призвал поступить в этом деле по справедливости или, если быть совсем точным, не убивать тех, кто заведомо невиновен, командор ответил:
– Благодарю вас, мастер. Господин барон, я прошу вас занять место сэра Жерара.
Барон склонил голову, показывая, что принимает назначение. Командор снова закашлялся. На этот раз куда серьезнее. Казалось, еще немного – и кашель разорвет его пополам. Лекарь все-таки подскочил к нему, проигнорировав слабый жест командора, и лишь слегка подвинулся, чтобы не загораживать барона с Тимофеем. Командор движением кисти подозвал их к себе.
– Мастер, – он едва сумел выдавить из себя слова в перерывах между приступами кашля. – У вас время до рассвета. Барон, не выпускайте никого.
– Будет сделано, – пообещал барон.
Лекарь замахал на гостей руками. Мол, ступайте, ступайте, больному не до вас! Командор уже кашлял кровью. Барон молча повернулся и вышел из комнаты. Тимофей последовал за ним. На пороге он оглянулся. Лекарь со слугой колдовали над хрипящим командором. Черные одежды придавали им сходство со стервятниками. Тимофей помотал головой, отгоняя неприятное видение, и шагнул через порог. Часовой прикрыл за ними дверь.