Выбрать главу

Она знала о судьбе отца. А Филипп… пропал. Она не знала, где он, жив ли…

Она покачала головой. Она пришла сюда не ради боли. Она пришла за ответами.

Она пошла вдоль стен, водила ладонью по корешкам книг, на которых выросла. Она замерла у третьей стены и посмотрела на верхнюю полку. Книги, что были там, теперь усеивали пол. Она опустилась, подобрала ближайшие и прижала к груди. Ее отец не давал ей читать эти книги, но она знала, что в них магия. Заклинания, правила, история. Все, что хотел бы знать человек. И многое, чего люди знать не хотели.

Если где и была информация, как остановить Керна, то в этих книгах.

Ей только нужно найти.

Восемь

Год. Столько они были в ловушке, и становилось только хуже.

После первых недель хаоса Дарик собрал армии и добровольцев и попробовал бороться. Сотни людей погибло без жалости. Они укрылись за стенами и ждали, пока Керн убьет их. Но этого не было. Они поняли, что Керн не хотел убить их. По крайней мере, быстро. Он хотел окружить город, лишить контактов, еды и всего, что помогало выжить. Керн еще и стрелял из пушек, пытая город другим образом.

Марен устала. Не той усталостью, которую исправил бы сон, а глубоко внутри. В темных местах, где голод был постоянным спутником отчаяния.

И у нее не было ответов, как победить Керна.

Она наполнила чашку перед собой овсянкой. Сделала это снова. И снова. И снова. Как вчера. Так будет завтра. И дальше. И дальше. Пока у нее ничего не останется.

Знаки ущерба были всюду. Дом там. Магазин там. Все сравняли пушки. Все напоминало, что это еще не конец.

Будет лишь хуже.

Особенно ночью.

Ночи были темными. Огня не было. Даже свечей. Они давали Керну прицелиться.

Марен укуталась в плащ плотнее. Зима решила наступить раньше. Многие окна замка были разбиты, ветер гулял по коридорам. Он только усиливал мглу на городе.

Холод подступал, а с ним и болезни, усиленные плохим питанием.

Адаре стояла рядом с ней, держала несколько одеял, всегда поддерживая словом и улыбкой. Она каждый день проводила с людьми. Ела с ними. Ощущала то же, что и они.

Они любили ее за это. Наконец. Для этого потребовались осада, страх и смерть.

Марен отложила ложку, очередь закончилась.

— Что еще нужно сделать? — спросила она.

— Можешь отнести это в лазарет? — Адаре передала ей кувшин воды.

Она взяла его левой рукой и быстро передала в правую.

Адаре нахмурилась, словно поняла то, что забыла.

— Все еще болит.

— Нет, — пожала плечами Марен. — Просто… боль не прошла вся. Но стало лучше. Я могу жить.

— Это не одно и то же.

— Теперь уже все не так, — Марен опустила кувшин и села рядом с подругой. — Когда мне было четырнадцать, я упала с коня, когда он испугался и неожиданно прыгнул. Ф… — она глубоко вдохнула. Она давно не давала себе думать о нем. — Филипп поднял меня. Боль была всюду. Я плакала и просила его отнести меня домой. Но он подвел меня к лошади и подал сигнал сесть на нее. Этого я не хотела. Я боялась. И мне было больно. И Филипп сказал то, что я не забуду. «Ты должна забыть боль. Ты должна одолеть свои страхи», — она взяла Адаре за руку. — Сейчас я еще лучше понимаю эти слова. Моя боль не важна. Правда. Это пустяк. Это даже болью не описать. Это неудобство.

Адаре опустила руку.

— И это из-за того, что ты попыталась спасти моего сына.

— Нет, — возразила Марен. — Это из-за Керна. Все из-за него.

Девять 

Камень полетел в ее голову, Марен пригнулась за столом. Адаре присела рядом с ней, обвивая руками ребенка.

— Мы должны сдаться! — кричал мужчина из толпы. — Мы не проведем тут третью зиму!

Так было уже час. Люди вышли на улицы, думали сердцами, а не головами, махали самодельными флагами и добавляли больше разрушений уже пострадавшему городу.

Они уничтожали еду, сжигали здания. Только бы поставить город на колени, заставить людей сдаться.

Еще град камней попал по окну.

— Нам нужно к Дарику, — прошептала Адаре рядом с ней. — Так не может продолжаться.

Марен согласилась. Но она не видела безопасный путь к замку. Людей на улице, недовольных королевой, было слишком много.

— Есть предложения, как?

Адаре покачала головой, прижимая ребенка к себе.

Они были в лазарете. Выход был лишь один. Но он вел в толпу. Оружия не было, как и веревки…

Марен подползла к груде грязных вещей в углу. Большую часть не удалось бы надеть, там было больше дыр, чем ткани. Но если надеть это поверх их одежды, это укроет их в толпе. Она поманила Адаре к себе.

— Надень это и испачкай лицо, она зачерпнула пыль и втерла в волосы Адаре, а потом сделала так с собой. — Мы сольемся с толпой, а потом сбежим.

— А ребенок? — сказала Адаре.

— Придется его оставить, — Марен было не по себе, но ребенок в толпе мог погибнуть. — Он будет в порядке. Как только все успокоится, он сможет пойти домой.

Адаре выбралась через минуту, Марен окинула ее взглядом и удовлетворенно кивнула. Она не выделялась как королева.

Может, они доберутся до замка живыми.

* * *

Марен никогда не видела такую толпу на рынке, даже до осады. Мужчины и женщины, даже дети жались друг к другу и ждали. Напряженный шепот звучал в воздухе. Испуганные взгляды замечались в толпе.

Было спокойнее, чем раньше, но только из-за присутствия солдат Дарика, от чего не уменьшалось напряжение, потому что эти солдаты подавляли возмущения, приводя часто только к ухудшению состояния.

Дарик забрался на самодельную платформу и поднял руки для тишины.

— Прошедшие два года были тяжелыми, и это даже преуменьшение, — начал он. — Мы страдали от смерти и болезней. Разрушено больше зданий, чем стоит. Все изменилось.

— Так покончите с этим!

Марен не видела, кто это сказал, но толпа скорее соглашалась, чем спорила.

— Сдайтесь! — закричал кто-то еще.

Марен заметила вспышку боли на лице Дарика, он взял себя в руки.

— Понимаю ваш страх, — сказал он, звуча подавленно. Марен его еще таким не слышала. — Но я не могу сдаться человеку, убившему моих родителей и сына.

Толпа шепталась, звук расходился волной, угрожая сокрушить все на пути.

Дарик снова поднял руки.

— Но… — он осмотрел людей, Марен ощутила слезы на глазах от любви на его лице. Другие тоже это увидели, и толпа понемногу притихла. — Но, — повторил он, — я не могу заставлять вас принимать такое же решение. Кто хочет сдаться Керну, сделайте это за три часа. Решайте сейчас, потому что открытие ворот — большой риск. Я сделаю это всего лишь раз. Решайте с умом. Подумайте, что вы получите, сдавшись такому, как Керн.

Вдруг толпа потеряла уверенность, готовая к известному аду, а не к тому, что они не знали.

Дарик посмотрел на толпу в последний раз.

— Поймите, мне очень жаль. Я не в ответе за действия Керна. Это только его выбор. Но, может, я мог сделать больше. Я не знаю. Надеюсь, вы меня простите. За все.

* * *

У ворот собралось меньше людей, чем думала Марен. Всего пару сотен. Может, у остальных все же заработала голова, и они поняли, что означает сдаться Керну. И Керн… это было хуже смерти.