—Кто возглавит совет шадовар?
Агларел без колебаний кивнул.
— На данный момент, — сказал он, — похоже, мы лучше подготовлены к выполнению этой обязанности.
— Когда драконы преклонят колени перед халфлингами! — усмехнулся Мастер Меча Брайан. Как и у других Лордов в Масках, его слова дошли до Пьергейрона едва слышным шепотом. — Они пытаются взять под контроль зону боевых действий.
Агларел бросил короткий взгляд в сторону Брайана, затем снова посмотрел на Пьергейрона и сказал:
— Если лорды Глубоководья сочтут наше руководство неудобным, мы не откажемся назвать лорда Имесфора магистром совета. В конце концов, это его дом в опасности.
Пьергейрон был слишком удивлен, чтобы ответить. Разговоры между Лордами в Масках были защищены той же магией, которая защищала их личности, но Агларел явно слышал, что сказал Брайан.
— Лорды обсудят предложенный вами совет позже, наедине, — сказал Пьергейрон, — но мы ценим ваше предложение.
Многие зрители в зале были бы озадачены, почему он сразу не согласился назвать лорда Имесфора главой совета, но они не видели, как эльф дрожал при малейшем звуке или слышал крики, которые эхом разносились по дворцовым залам, когда он удалялся в свою комнату, чтобы попытаться погрузиться в дремление. Джервас Имесфор был не в том состоянии, чтобы вести коня, а тем более политический и военный союз такого масштаба. Пьергейрон был вполне уверен, что Агларелу было известно об этом, когда он предложил.
— Я уверена, что наши обсуждения были бы более значимыми, если бы мы знали больше о природе теневого барьера, — сказала Далия, все еще настаивая на деталях.
Как почти каждый уважаемый волшебник на Фаэруне, она казалась более встревоженной таинственной магией шадовар, чем злом фаэриммов.
— Если принц беспокоится о шпионах, возможно, мы могли бы встретиться позже
— Я волен раскрыть природу оболочки только нашим объявленным союзникам, — сказал Агларел, вызвав громкий вздох у трех лордов, которые до этого не подозревали, что он подслушивает их личные разговоры.
— Однако трудно предсказать, как отреагирует фаэримм. Действительно, было бы лучше сразу создать координационный совет.
— У вас есть сомнения, что барьер выдержит? — спросил лорд Диндарил.
— Вовсе нет. Он выдержит.
Агларел намеренно взглянул на Имесфора и сказал:
— Нас беспокоит Эвереска. Мы недостаточно хорошо понимаем мифал, чтобы знать, как долго он может выдержать непрерывное нападение.
— Он все еще работает? — Облегчение в голосе Имесфора было очевидным. — Вы это знаете?
Фаэриммы заключили весь Шараэдим в магическую мертвую стену, которая препятствовала любому путешествию или общению с Эвереской, и он был не единственным в комнате, кто задавался вопросом, был ли город все еще в руках эльфов. Агларел секунду поколебался, потом сделал поклон, столь незначительный, что он был едва заметен.
— Слава Кореллону! — Выдохнул Имесфор.
— Значит, вы поддерживаете связь с городом? — Спросила Лаэраль. — Вы не знаете, Хелбен там?
Агларел отвел взгляд.
— К сожалению, я не имею права отвечать на ваши вопросы, леди Серебряная Рука. — Ему удалось произнести это искренне извиняющимся тоном. — Эта информация будет доступна только нашим союзникам.
— Вашим союзникам! — Лаэраль закипела. — Как ты думаешь, кто сражался на твоей стороне?
— Если бы это был мой выбор, леди Серебряная Рука, я бы сказал вам, — ответил Агларел. — Ваш вклад не остался незамеченным нашим Высочайшим, но ваша преданность, очевидно, принадлежит Глубоководью, а Глубоководье не объявило себя нашим союзником.
— И мы не хотим, — сказал Брайан. — Глубоководье не поддастся тактике сильных рук. Никогда!
Агларел взглянул прямо на Брайана.
— Это не сильные руки. Сколько своих секретов Глубоководье откроет городу, который отказывается называть себя союзником?
— Мы не спрашиваем ни о каких ваших секретах, — сказала Лаэраль, стараясь говорить терпеливо. — Только простая вежливость.
— Шадовары оказывают вам всяческую любезность, леди Серебряная Рука, — сказал Агларел. — Вот что я здесь делаю. Именно Глубоководье ведет себя неучтиво – с подозрением воспринимает информацию, сообщенную добросовестно, отвергает наше предложение дружбы с высокомерными обвинениями в принуждении, позволяет гостю под крышей своего дворца называть Анклав Шейдов логовом лжецов и гадюк.
Агларел позволил своему взгляду на мгновение задержаться на Шторм Серебряной Руке, затем снова посмотрел на Пьергейрона.