- Большое вам спасибо, Вилф, - сказала Марша, когда он запечатал последний ящик для пересылки. - Вы усердный работник, и с вами очень весело. Не припомню, чтобы рабочий день когда-нибудь доставлял мне столько удовольствия.
- То же самое могу сказать и о себе. - Ему и правда очень понравилась эта спокойная, жизнерадостная женщина. За эти несколько метациклов между ними определенно совершилась некая химическая реакция, и если бы не обручальное кольцо, он бы ее так просто не отпустил. - Можно предложить вам чашечку кф'кесса перед тем, как выйти на холод? - неожиданно для себя спросил он.
- Я бы с радостью, Вилф, - сказала она, покраснев, и, судя по выражению глаз, не солгала, - но нас с мужем вечером ждут на приеме. Это обязательное мероприятие, и мне надо спешить.
- Жаль. Может быть, в другой раз...
- Мне бы очень этого хотелось, - снова покраснела она.
В вестибюле она непроизвольно тронула его за руку.
- Я сообщу в вашу секцию, как с вами хорошо работать, Вилф. Вы замечательный работник - гораздо лучше тех, которых присылали мне раньше.
- Спасибо, - ответил Брим, сам покраснев до ушей. - Но сомневаюсь, что меня кто-то вспомнит. Я всего лишь скромный инвентаризатор.
У выхода они замялись.
- До свидания, Марша. - Он пожал ее теплую, мягкую руку. Рукопожатие затянулось чуть дольше, чем полагается, но тут чары развеялись.
- До свидания, Вилф, - сказала она и заторопилась обратно.
***
В последующие пару недель Брим постоянно думал то о дочери, то о Марше Браунинг. Впрочем, ему было чем отвлечься. На другой день после визита в посольство Бородов и Урсис снова посадили его в лимузин "Рошов" и повезли по заснеженному шоссе в огромный космопорт имени Буденного на другом конце Громковы. Охрану, видимо, предупредили об их скором прибытии, поскольку их пропустили в ворота, лишь мельком глянув на удостоверения. Целью их путешествия была секретная лаборатория в глубоком космосе, где Брим должен был совершить свой первый полет на новом эсминце ЗБЛ-4.
Летая раньше на Содеску на лайнерах, Брим редко бывал в огромном комплексе "Буденного" с его водными стартовыми дорожками и Бектоновыми трубами, которые использовались в сильные морозы, когда даже обогреваемые озера замерзали.
История гласила, что содескийцы вышли в космос только по необходимости. Близорукие от природы, эти огромные существа предпочитали строить двигатели и звездолеты для других. Было, однако, известно, что содескийский Флот насчитывает множество эскадр военных кораблей, в том числе и гигантские линкоры ТБ-3, которые могли пересечь всю галактику и обрушить на врага колоссальную огневую мощь.
Но имперские военные специалисты давно предупреждали своих друзей в Громкове об уязвимости этих громадных кораблей в боевых условиях. Большие военные суда устаревали (и физически, и морально), а появление новых эсминцев вроде знаменитых имперских "Звездных Огней" или лигерских "Гантейзеров-262" обещало навсегда изменить правила космических войн.
Теперь даже самые мощные линкоры не смогут уйти далеко во вражеском пространстве без сопровождения эсминцев. Этот принцип оправдал себя в недавней битве за Авалон, где полугодовое наступление Лиги было отражено ценой огромных потерь с обеих сторон.
- Что-то ты молчишь, Вилф Анзор, - заметил Урсис, пока лимузин следовал мимо рядов угловатых УК-3, парящих над просторными гравибассейнами.
Что-то в их грозных очертаниях пробудило в Бриме почти наследственную память, видение смерти, надвигающейся с неба. К сожалению, мощь, которой обладали эти чудовища двадцать лет назад, сошла на нет с течением времени и развитием техники.
- Это все устарело. Ник, - сказал он, глядя в окно. - Лигерские "Гантейзеры" разнесут их в клочья. Уж я-то знаю. Я шесть месяцев дрался против новых кораблей Лиги, и без кардинальной модернизации ваши УК-3 превратятся в мишени для космических сил Хота Оргота.
- Зато у нас их много, - вставил Бородов. Урсис хохотнул:
- Это все равно что сделать машину за шесть кредиток, а продать за четыре, но наверстать убыток, распродавая оптом.
Брим невольно усмехнулся.
- Вряд ли с такой стратегией можно победить.
Теперь они ехали мимо гравибассейнов помельче, где стояли маленькие юркие кораблики, которые содескийцы наверняка собирались использовать в качестве эсминцев.
Как и линкоры, они были многочисленными и сильно устаревшими. Большинство четырехтысячного состава этих так называемых передовых оборонительных сил составляли либо Ж-153 - маломощные, легковооруженные аппараты, построенные для войны, которая закончилась еще в прошлом веке, либо Ж-16, более современные и скоростные, чем их предшественники, но тоже не соперники для мощных "Гантейзеров", с которыми им предстояло встретиться.
На некотором расстоянии от дороги Брим увидел еще несколько эскадр - это, видимо, и были НЖХ-3, содескийские звездолеты нового класса, специально сконструированные как эсминцы, но они были известны как неудачная конструкция, непрочная и недостаточно вооруженная, хотя, по слухам, невероятно быстрая. Брим опасался, что они окажутся несостоятельными в кипящей каше современного космического боя - вроде того, что он еще недавно вел за авалонские планеты.
Бородов, словно читая его мысли, тронул Брима за плечо.
- Согласен, ситуация безотрадная, но там, куда мы летим, брезжит кое-какая надежда.
- Очень рассчитываю на это, доктор, - то, что я пока видел на этом поле, Лигу не остановит.
- Все это в лучшем случае может только задержать захватчиков - пока на фронт не начнут прибывать новые корабли, которые мы увидим сегодня.
Брим только покачал головой, когда они остановились перед вездесущим транспортным средством НЖХ-26, висящим на конце Бектоновой трубы.
- С этим лучше поторопиться, друзья мои, иначе содескийцам придется изучать фертрюхт.
- Это куда еще ни шло, - сказал Бородов, открывая дверцу.