Болану пришлось признать, что Тарантини был неплохим моряком — ему удалось выровнять и успокоить яхту, несмотря на сильное волнение. Оба судна шли со скоростью около десяти узлов, держась на расстоянии шести метров друг от друга.
Мак вычислил, что мексиканский экипаж состоял из четырех человек, включая и того, кто стоял у штурвала. Рядом с капитаном мексиканского судна он увидел коренастого лысеющего человека с красным лицом, одетого в спортивные брюки и пеструю рубашку с короткими рукавами. Американец или европеец?
Матросы обоих судов перебросили друг другу тросы и укрепили на них систему блоков.
Тарантини, стоя у штурвала, мастерски маневрировал яхтой. Не глядя на Болана, он сказал:
— Готово. Можете приступать к обмену.
Болан заметил, что человек в яркой рубашке, стоявший на мостике «Пепе», направился к трапу, ведущему на палубу, и остановился около моряков, крепивших тросы. Один из них протянул ему мегафон.
— Смотрите в оба, — тихо сказал Болан парням Тарантини.
Один из матросов кивнул головой и отошел.
Человек на борту «Пепе» поднял мегафон.
— Где мистер Тони «Опасность»? — крикнул он с заметным французским акцентом.
— Он не смог прибыть! — ответил Болан. — Товар у вас?
— Я должен был встретиться с мистером Тони.
— Ищите его сами, если вам так приспичило, — ответил Болан, высоко подняв дипломат, — но то, что вам нужно, находится внутри.
— Вы привезли сто тысяч американских долларов?
— Все, как и было условлено.
— Плюс еще пять тысяч для экипажа «Пепе».
— Да, конечно, но сначала я должен проверить товар.
Француз засунул руку в резиновый мешок, вытащил оттуда пакетик и протянул его стоящему рядом матросу. Тот положил образец в корзинку и переправил ее на борт «Безумства Тони».
Болан достал пакетик и открыл его. Взяв пальцами щепотку белого порошка, он понюхал, затем лизнул его — чистый героин. После купажирования порошка сто тысяч долларов превратятся в миллион.
Мак поднял мегафон.
— Я хочу видеть остальное.
— А я сначала хотел бы видеть ваши доллары.
Без лишних слов Болан открыл дипломат и достал оттуда пачку долларов. Он положил ее в корзинку и сделал знак матросу. В то время, как корзина плыла над волнами, Болан крикнул:
— Это пять тысяч для экипажа «Пепе». Остальные пачки такие же.
Краснолицый уже рассматривал доллары. Он поднял голову и улыбнулся.
— Хорошо, теперь можно говорить о деле. Отправляйте доллары.
— Нет, сначала товар.
Улыбка исчезла с лица француза.
— Вы нарушаете обычную процедуру. Мистер Тони никогда так не делал. Заплатите, и я отправлю товар. Мы всегда поступали таким образом.
— Ладно, я плачу, — ответил Болан.
Он снова приоткрыл дипломат, но на этот раз вытащил из него не деньги, а огромный серебристый «отомаг». Утяжеленная пуля «магнум 44» угодила французу прямо в голову. Расчет произошел — правда, не той монетой. Палуба и релинги «Пепе» окрасились кровью.
Мексиканские моряки словно окаменели: боясь пошевелиться, они видели, как тело француза перевалилось через борт и упало в воду между двумя судами.
Направив «отомаг» на мексиканцев, Болан крикнул им:
— Amigos! Вы получили свои пять тысяч долларов! Не делайте глупость, давайте сюда товар!
Капитан мексиканского судна, как и Тарантини, стоял у штурвала, пытаясь сохранить неизменным расстояние между судами. Он ничего не видел, зато слышал достаточно, чтобы все понять. С мостика раздался грозный приказ на испанском языке; оторопевшие моряки тут же положили резиновый мешок в корзину и потянули за тросы.
Один из матросов на «Безумстве Тони» тут же подхватил ценный груз.
— А теперь отдать концы и ходу! Ходу! — прорычал Болан.
Но Черепаха сам, не дожидаясь приказа, круто положил штурвал вправо, тросы лопнули с сухим треском, и яхта стрелой помчалась в море, оставив мексиканское судно далеко позади.
Через несколько минут американские моряки, вытаращив глаза, с изумлением следили за Фрэнки Ламбреттой, который аккуратно разрезал пакетики с героином и высыпал содержимое за борт. Белый порошок тут же растворялся в голубых водах Тихого океана.
— Дерьмо, — сказал Болан, закончив свою работу. — Этот мерзавец хотел подсунуть нам дерьмо.
Спустя час он уже прощался с восхищенным экипажем «Безумства Тони».
— Ты — хороший капитан, — сказал Мак Черепахе. — И можешь гордиться своим экипажем. Я скажу об этом хозяину.
Мафиози, в глазах которого отражалась глубокая признательность и дружба, ответил Палачу:
— Мистер Ламбретта, я еще никогда не видел такого классного парня, как вы.
Болан с удовлетворением подумал, что не допустил ни одной ошибки. Никто не станет сожалеть ни о гибели торговца наркотиками, ни об отраве на миллион долларов, которая принесла бы людям неисчислимые горе и страдания.
Никто, кроме преступного мира.
Но как раз этого и добивался Болан. Осада. Да, он устроит настоящую блокаду, которая здорово треплет мафиози нервы.
Может быть, тогда произойдет что-то интересное и появится настоящая цель. Неизвестный враг.
Глава 9
— Куда ты ходил на моей яхте? — ревел Тони «Опасность», в бешенстве топая ногами, пока «Безумство Тони» заканчивала швартовку у причала.
Тарантини продолжал маневрировать, не обращая внимания на возмущенные крики своего босса. Как только судно замерло у стенки, он подошел к самому краю мостика и улыбнулся Тони, который метался внизу, от ярости не находя себе места.
— Поднимайтесь на борт, босс! — крикнул Черепаха. — Мистер Ламбретта оставил для вас письмо.
Энтони Купалетто, он же Тони «Опасность», был не из тех, кого можно заставить волноваться без причины или запугать. Лет пятнадцать тому назад он начал свою карьеру телохранителем Джулиана Диджордже, который в то время был капо в южной Калифорнии. Усердие и верность боссу не остались незамеченными: в семье Диджордже Тони пошел в гору, с каждым шагом обретая авторитет, влияние и деньги. Теперь, когда ему исполнилось тридцать пять лет, на него смотрели, как на молодого честолюбивого волка, с которым следовало считаться в силу бесконечных изменений среди высшего руководства мафии.
Тони «Опасность», по натуре хладнокровный, хитрый, жесткий и расчетливый негодяй, производил впечатление человека, созданного для долгой карьеры.
Обычно он не испытывал ни беспокойства, ни страха, но на этот раз он весь был во власти этих отрицательных эмоций.
Не обращая внимание на трап, который готовили для него матросы, Тони одним прыжком оказался на борту своей яхты, а потом проворно взлетел на мостик, где находился капитан.
— Кто тут мне что оставил? — заревел он.
— Мистер Ламбретта, — повторил Черепаха, который при виде грозного лица своего босса начал испытывать некоторое беспокойство. — Вы же знаете... Фрэнки Ламбретта, наемный убийца мистера Люкази. Ах, черт! Видели бы вы его в деле!
Тони показалось, что он уже слышал это имя. Ламбретта...А не этим ли именем пользовался?..
Внезапно ему все стало ясно. Подозрения превратились в уверенность, которая тяжелым камнем легла ему на сердце. Чтобы прийти в себя, Тони сунул в рот сигарету и повернулся спиной к ветру, чтобы прикурить.
Ну конечно. Именно так его звали в Палм-Спрингс.
Фрэнки «Счастливчик».
Фрэнки «Счастливчик» Ламбретта.
Сукин сын, ублюдок Мак Болан!
Капореджиме Сан-Диего сделал глубокую затяжку и, немного успокоившись, обратился к капитану: